Тот пожал плечами:
– Думаешь, сны для меня закончились?
Марк Самохвалов строго глянул на него:
– Не всё так просто, как тебе философствуется, парень. В общем так – ночевать будешь здесь, в институте, со мной, – Самохвалов кивнул на диван. – Вот здесь. Мне сегодня всё равно на печи дежурить. Магниторезистивные лантаниды выпекаем, будь они неладны.
– А ты?
– А я вот в кресле, за компом. Поиграю, пульку распишу.
– С машиной играть – только время тратить, – заметил Григорий. – Со мной играть тоже не предлагаю…
– Да уж…
– И сколько вы здесь жить собираетесь? – поинтересовался Кирилл.
– Там видно будет, – отрезал Марк. – Ты иди, со своим Железным Гроном борись. Достал уже всех тут этим Гроном.
Григорий помолчал, затем сказал:
– Ладно. Может быть, ты и прав. Что-то есть в этом. На всякий случай – черкни адрес. Записывай: Зареченка, Камышовая, 5/15, Нина.
Марк записал адрес и вопросительно уставился на Григория.
– Написал, и хорошо. Теперь положи на стол. Не в стол, а на стол. Это тебе на всякий случай.
Григорий спал на топчане, укрывшись синим лабораторным халатом. Марк боролся со сном крепким чаем. Делал виртуальные ставки, вяло отвечая на ходы машины. И совсем уж машинально разыгрывал распасы. Иногда оглядывался на спящего. Но ничего не происходило.
В конце концов Марк задремал. Спал он тревожно и недолго. Проснулся с криком: «Гришка! Мать твою!» Вскочил, его качнуло. В полумраке каморки было по-прежнему тихо; на дисплее светилась недоигранная пуля, тихонько гудел вентилятор компьютера. Но Самохвалова колбасило.
– Гриша, а Гриша? – негромко окликнул он. – Мне такое паскудство приснилось. Гриша?
Ответа не было. И Гриши не было. На топчане валялся перекрученный халат. Марк рванул к выходу, чертыхнулся, вспомнив, что с вечера запер дверь, запер тщательно, на оба замка, хмуро подмигнув Григорию, мол, лыбься не лыбься, а запереться надо, – и сунул ключи в карман.
Марк, наконец, справился с замками, высунулся в ночную черноту институтского коридора – и понял, что сейчас завоет. Громко и бессмысленно.
Дюк Глебуардус Авторитетнейший проснулся необычайно рано. Причиной явилось то обстоятельство, что с вечера наследный дюк кутил, – вспомнили молодость в дружеском кругу, – и перебрал крепкого португалльского шампанского.
Глебуардус взял колокольчик и позвонил. Серебряный звон обернулся в голове у дюка тяжелым чугунным колоколом.
В спальне бесшумно возник Самсон.
– Чего угодно, барин?
– Принеси-ка, любезный… – Дюк подумал, махнул рукой. – Рассолу. Или нет, пива пол-пинты. Англицкого светлого.
– И всё-то вы, батюшка Глебуардус, чудить изволите. Где это видано, чтоб пиво по утрам подавать? Как можно?
– Твоя СКАЧАТЬ