Кутузов. Леонтий Раковский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ одной – племянницей Кати, красавицей фрейлиной Аграфеной Александровной Бибиковой.

      Бибиковы – старшее поколение – невзлюбили пронырливого, льстивого швейцарца. Да и считали они, что родниться с иностранцами нехорошо.

      Груня же была более снисходительна к нему и не гнушалась его общества.

      Михаил Илларионович сразу раскусил заморского гуся: «Карьерист и интриган!» Но держал свое мнение при себе и ничуть не уступал Рибопьеру в вежливом с ним обхождении.

      Очевидно, Груня приехала с Рибопьером к своей ровеснице и подружке «тете Кате» (она была дочерью сводного брата Кати, известного вельможи Александра Ильича Бибикова, посланного Екатериной усмирять Пугачева и умершего скоропостижно весной 1774 года).

      Михаилу Илларионовичу встреча с Рибопьером была неприятна. Он еще никак не мог примириться с мыслью, что у него поврежден правый глаз, и чувствовал себя весьма неважно. При разговоре с кем-либо приходилось все время помнить о том, чтобы собеседник находился слева, а не справа. Кутузову казалось, что все с любопытством смотрят на его глаз, что он словно какой-то монстр. Нужна была большая выдержка, чтобы оставаться веселым и непринужденным. Особенно когда рядом с тобой такой красавчик, у которого ни единой царапинки на выхоленном лице.

      Катя как будто бы не обращала никакого внимания, никогда словом не обмолвилась о Мишиной ране, точно ее не было. Михаилу Илларионовичу хотелось думать, что для Кати он все такой же, каким был раньше (он помнил, что в детстве Катя хорошо относилась к нему).

      Михаил Илларионович собирался поговорить с ней о своих чувствах, но откладывал со дня на день: боялся отказа, хотел проверить, правильно ли он полагает, что не противен Кате. К тому же всегда кто-нибудь мешал разговору. У Бибиковых вечно толкался народ – актеры, любители-театралы, приехавшие к Василию Ильичу. Катя, конечно, сидела тут же. По натуре она была человеком общительным, а театр ее очень интересовал.

      Идучи к Бибиковым, Михаил Илларионович думал: погода плохая, авось сегодня никого чужого не будет.

      И вот – нате!

      Делать нечего. Кутузов взошел на крыльцо.

      Старый денщик генерала уже широко распахнул перед ним дверь:

      – Пожалуйте, ваше высокоблагородие!

      В вестибюле стояли готовые к отъезду Груня и щеголеватый Рибопьер. Они, видимо, ожидали кого-то.

      «Слава богу, уезжают!» – подумал Кутузов.

      Но не успел он поздороваться с ними, как по лестнице застучали каблучки и со второго этажа, где помещалась бибиковская молодежь, быстро сбежала оживленная Катя.

      – Мы едем к Груне репетировать «Нанину» Вольтера, – сказала она, протягивая руку Михаилу Илларионовичу. – Я играю Нанину, а Иван Степанович – графа.

      – Ну что ж, это прекрасно! – ответил Кутузов, хотя понял, что все надежды на разговор сегодня пропали.

      – Поедемте с нами! – предложила Груня.

      – Миша никуда не СКАЧАТЬ