Исковерканный мир. Юлий Буркин

Чтение книги онлайн.

      – Видали?! – поднял палец Елисеев и внимательно посмотрел на него. – И это, заметьте, в то время, когда вся страна, как один, собирает в свои закрома последний колосок!

      Однако, зал как будто бы опомнился и еле слышно загудел. Порывисто вскочил комсорг Боровко:

      – Ребята! Тише! Дайте товарищу Елисееву закончить!

      – Спасибо, – благосклонно кивнул ему парторг. – Так вот. Я и говорю. Что тут делает Полянов? Реставрирует. В том-то и дело. Я лично, мягко говоря, не понимаю: зачем нашей молодой стране нужны старые буржуазные картины? Надо рисовать новые – пролетарские! Вот, Сергей Боровко, например, у нас рисует, и скоро мы пошлем его на слет достижений народного хозяйства… Искусство, товарищи, должно толкать массы на новые подвиги. Я ясно выражаюсь?

      – Ясно… – крякнул завхоз Кутепов и подергал себя за усы. Сейчас бы шашку в руку, да на коня, да в поле, навстречу белым конникам… А вся эта словесная тряхомудия ему не очень-то нравилась. «Но не то теперь времечко, не то…» – вздохнул он с тоской и переключил свое внимание обратно на Елисеева. А изумленный гул интеллигенции в зале усиливался. Боровко жестами показывал присутствующим, чтобы они успокоились.

      – И это еще не все, – продолжал парторг, повышая голос, чтобы перекрыть шум. – Давайте резать правду-матку до конца. Полянов у нас такой не один. Возьмем его так называемых коллег Грушинского и Райхмана. Куда устремлен их взгляд? В будущее? Нет, товарищи, не тут-то было! Их взгляд устремлен взад.

      В зале засмеялись. Сидевшие в первом ряду Грушинский и Райхман, очнувшись от дремоты, удивленно посмотрели друг на друга, а затем синхронно обернулись назад, на остальных, чем вызвали новую волну хохота. Откуда-то из зала прозвучал тоненький истерический смешок, и тут уже все начали буквально корчиться и валиться от смеха со стульев.

      Комсорг Боровко, вскочив снова, застучал карандашом по стакану:

      – Тише! Ребята! Давайте тише! Товарищ Елисеев не может говорить, когда вы хохочете!

      Смех постепенно стих, а Елисеев, воспользовавшись паузой, глотнул воды прямо из графина, пригладил чуб, поправил кобуру и сказал в наступившей уже тишине:

      – Вот. Я закончил. Предлагаю голосовать. Кто за?

      Грушинский и Райхман первыми торопливо подняли руки.