Придурки, или Урок драматического искусства (сборник). Виктор Левашов

Чтение книги онлайн.

      СПИВАК. Да что тут сегодня… (Видит Фролову.)

      КОНВОЙНЫЙ. Гражданин режиссер, зэка доставлена. Она ж сама, сука…

      БОНДАРЬ (резко, по-офицерски). Ат-ставить сук!

      КОНВОЙНЫЙ (машинально вытягиваясь). Есть отставить! Тьфу, чтоб тебя! (Спиваку.) То есть, я хотел сказать: она сама вышла с бригадой, никто ее не волок. Сказала бы: есть приказ – всё. А мне втык. А я что? Бегать за ней? (Фроловой.) Дура ты, тетка. Хоть и артистка. На общие – сама! Смеху подобно!

      СПИВАК. Это… правда?

      ФРОЛОВА. Да.

      ЖУК. Фуфайка новая, а уже замызгалась.

      СПИВАК. Не отвлекаемся, продолжаем работать! (Зюкину и Жуку.) На сцену. (Бондарю.) Пройдите с ними кусок из третьего акта. Со слов: «Муров, имею честь представиться».

      Зюкина, Жук и Бондарь уходят.

      КОНВОЙНЫЙ. А мне, это… можно посмотреть?

      СПИВАК. Можно.

      Конвойный уходит.

      Пауза.

      СПИВАК. Что же ты с собой делаешь?.. Лариса!.. Зачем?!

      ФРОЛОВА. Не нужно, Ефим Григорьевич. Вы сами все знаете.

      СПИВАК. Но ведь было же все прекрасно! Три недели ты прекрасно работала, мне хорошо помогала, Аннушка у тебя замечательная. С чего вдруг? На котлованы – сама! Тогда уж сразу нужно было отказываться.

      ФРОЛОВА. Слабая я была еще… несло меня.

      СПИВАК. Говорил же: не наваливайся на еду!

      ФРОЛОВА. Нет, до того еще… С кровью несло… А это – сами знаете.

      СПИВАК. О Господи! Знаю. Еще чуть – и конец… Сейчас-то как?

      ФРОЛОВА. Нормально сейчас… почти. Спасибо вам, подкормилась тут. Передохнула в придурках. Теперь у меня сил хватит. Если в БУР случайно не угожу… Мне ведь всего четыре месяца и двадцать шесть дней осталось. За это время война кончится. Надежда у меня появилась, Ефим Григорьевич! И мне сейчас нужно держаться от вас подальше.

      СПИВАК. Не так уж ты и окрепла. За четыре месяца на земляных можно и без всякого БУРа загнуться.

      ФРОЛОВА. Ничего… как-нибудь продержусь.

      СПИВАК. Все равно не понимаю. Сейчас-то чего бояться? Тебя все равно узнали. И если будет запрос – найдут. Здесь ли, в бригаде – какая разница?

      ФРОЛОВА. Я уже не запроса боюсь. А того, что вы затеяли. На зоне только успели афишу повесить, а все уже: шух-шух. Без вины виноватые: про нас! Даже блатные притихли. С огнем играете, Ефим Григорьевич! Так хоть меня не втягивайте, я и так до костей обгорела.

      СПИВАК. Да мы-то при чем? Русская классика. Пьесу предложил Школьников – наш, можно сказать, политрук. Начальство одобрило.

      ФРОЛОВА. Это вы потом будете объяснять… долго будете объяснять. И не мне.

      СПИВАК. Да ни черта не будет! Ни черта! Будет пустая ремесленная поделка. Бездарная, как мочалка! Работать – с кем? А главное: сам уже, видно, всё – иссяк. Кончился. Сам – вот что главное!

      ФРОЛОВА. Перед премьерой у вас всегда это было. Самоедство. В ГИТИСе ребята очень смешно вас показывали. «Бездарь! Боже! Какая СКАЧАТЬ