Рим известие о взятии Вей, так как война велась здесь столько лет с переменным успехом и понесено было много поражений, событие это, словно неожиданное, вызвало безграничные ликования, и еще до издания сенатского распоряжения все храмы наполнились римскими матронами, возносившими благодарения богам. Сенат назначил четыре дня на молебствие: столько дней не назначалось ни в одну до тех пор бывшую войну. Само прибытие диктатора сопровождалось таким стечением народа всех сословий, высыпавшего к нему навстречу, какого не бывало никогда раньше при прибытии какого-либо другого лица, и триумф значительно превзошел всякую обычную торжественность таких дней. Особенное внимание обращал на себя сам диктатор, когда он въезжал на своей колеснице, запряженной белыми конями, мало напоминая не только гражданина, но даже и человека. Казалось, диктатор позаимствовал коней у Юпитера и Солнца[367], и это внушало даже религиозный трепет; уже по этому одному триумф скорее был блестящим, чем восторженным. Тогда же Камилл наметил постройку храма Юноне Царице на Авентине и освятил храм Матери Матуты, а по окончании этих религиозных обрядов и гражданских обязанностей сложил с себя диктатуру. Потом стали рассуждать о даре Аполлону. Несмотря на заявление Камилла, что он пообещал Аполлону десятую долю добычи, несмотря на заключение понтификов, что народ должен освободить себя от лежащего на нем религиозного обязательства, нелегко было изыскать средство заставить возвратить добычу для выделения из нее части, обещанной на святое дело. Наконец остановились на мере, которая, казалось, наименее могла раздражить: предложили всем, кто хочет освободить себя и свой дом от обязательства перед богом, оценить самому свою добычу и внести в казну сумму, равную стоимости десятой доли, чтобы на эти деньги сделать соответствующий великолепию храма и имени бога золотой подарок, как того требует достоинство римского народа. Но и такой способ уплаты настроил плебеев против Камилла.
В это самое время от вольсков и эквов прибыли посольства просить мира, на что и было изъявлено согласие, но скорее с целью дать отдых гражданам, утомленным такой продолжительной войной, чем потому, что просители были достойны этого.
24. В следовавший за взятием Вей год [395 г.] было шесть военных трибунов с консульской властью: два Публия Корнелия (Косс и Сципион), Марк Валерий Максим (во второй раз), Цезон Фабий Амбуст (во второй раз), Луций Фурий Медуллин (в пятый раз) и Квинт Сервилий (в третий раз). На долю Корнелиев выпало по жребию ведение войны с фалисками, а на долю Валерия и Сервилия – с Капенами. Они не приступали ни к штурму, ни к осаде городов, а ограничились только опустошением полей и захватом с них добычи, не оставили ни одного фруктового дерева, не оставили на поле ничего приносящего плод. Это разорение заставило капенский народ изъявить покорность; просьбы их о мире были уважены. Оставалась еще война с фалисками.
В Риме тем временем происходили разного рода раздоры, ради прекращения
СКАЧАТЬ
<p>367</p>
...позаимствовал коней у Юпитера и Солнца… – Культ Солнца Индигета (Родоначальника) в Риме возник в древние времена. Святилище этого божества находилось в Лавинии. Культ Солнца, возможно, был связан с культом Юпитера. Колесо и колесница – традиционные атрибуты Солнца.
