Славенские вечера. Василий Нарежный
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Славенские вечера - Василий Нарежный страница 9

СКАЧАТЬ весны юной ты будешь видеть меня у ног своих.

      Надеюсь, время и любовь моя склонят тебя к соответствованию“.

      „Никогда!“ – отвечала она.

      И я с ядовитою горестию в сердце моем, с растерзанною душою устремился к своему повелителю. Он принял меня с распростертыми объятиями, и первое слово его было: утешилась ли София?

      „Она там теперь“, – отвечал я, указывая на небо.

      И слезы сожаления пали на ланиту Владимира.

      Звук брани, разнообразие мест, нами протекаемых, ослабили в Владимире чувство любви, и он скоро успокоился о потере. Но не таково былое другом его Велесилом. Пламень клубился в груди моей и пожирал мою внутренность. Образ слезящей Софии, прелестный, обольстительный образ ее носился беспрерывно пред моими глазами и во всяком изменении был драгоценен душе моей. С каждым новым днем я становился страстнее и – злополучнее. Часто покушался я оставить войско и Владимира – уклониться в уединение, испросить у христианского отшельника благословения и погрузиться в воду очистительную.

      „Тогда-то, – мечтал я, – тогда-то буду благополучен!

      Один в своем уединении, один с своею Софиею, найду я блаженство небожителей“.

      Но в то же время грозная мысль изменить другу и богам отцов своих потрясала душу мою, и я оставался в прежнем положении. Подобно тигру упивался я кровию греков; свирепствовал – и был час от часу злополучнее.

      Битвы кончились. Отягченные добычами и покрытые славою, возвратились мы на родину, – и я устремился к Софии. Бледно было лицо ее, и пасмурны ее взоры.

      „Чудовище! – были первые слова ее. – Обагренный кровпю, облитый слезами, покрытый проклятием моих соотчичей, – ты дерзаешь предстать глазам моим!“

      „Удостой меня любви своей, София, и нсо изменится“, – отвечал я, простершись пред нею.

      „Никогда!“ – сказала она и отвратила взоры свои.

      Так прошли лета многие. Я обращался в битвах, и отчаяние, водившее моею рукою, делало всегда меня победителем. Я погружался в веселиях, – и самый Владимир удивлялся неумеренности моей и благодетельным дарам небес, оградивших меня неизменною крепостию. Все испытал я, дабы погасить пламень, поедающий мою внутренность, – и опыты мои были тщетны. Час от часу я делался злополучнее и недовольнее своим существованием; всякую весну навещал я непреклонную гречанку и всякий раз находил ее бледнее, мрачнее и – непреклоннее. Подобно догорающей былинке, едва-едва мерцала жизнь в полуугасших взорах ее.

      Часто, сидя в мрачном безмолвии подле Софии и видя, сколь горестна и плачевна жизнь ее и вместе сколь еще горестнее, сколь плачевнее собственная участь моя, – часто со стремлением извлекал я меч, дабы вонзить его в грудь свирепой и тем мгновенно окончить ее и свои мучения; но всякий раз невидимая сила останавливала буйную руку мою, и меч опускался, – и я удалялся, проклиная свое пришествие. Тако, Бориполк, так прошли многие годы.

      Седины означили приближение времени преклонного: морщины открыли мне протекшие печали мои; но чувство любви оставалось СКАЧАТЬ