Санин. Михаил Арцыбашев

Чтение книги онлайн.

      – А что же, по-вашему, женщине делать?.. Замуж выйти?.. На курсы ехать и погубить свой талант?.. Ведь это было бы преступлением против природы, наградившей ее своими лучшими дарами!

      – Ух, – с нескрываемой насмешкой сказал Санин, – а ведь и в самом деле! Как это преступление мне самому в голову не пришло!

      Новиков злорадно засмеялся, но из приличия возразил Зарудину:

      – Почему же преступление: хорошая мать или хороший врач в тысячу раз полезнее всякой актрисы!

      – Ну-у! – с негодованием протянул Танаров.

      – И неужели вам не скучно все эти глупости говорить? – спросил Санин.

      Зарудин поперхнулся начатым возражением, и всем вдруг показалось, что говорить об этом действительно скучно и бесполезно. Но, тем не менее, все обиделись. Стало тихо и совсем скучно.

      Лида и Марья Ивановна показались на балконе. Лида расслышала последнюю фразу брата, но не поняла, в чем дело.

      – Скоро же вы до скуки договорились! – весело заметила она. – Пойдемте к реке. Там хорошо теперь…

      И, проходя мимо мужчин, она чуть-чуть потянулась всем телом, и глаза у нее на мгновение стали загадочны и темны, что-то обещая, что-то говоря.

      – Прогуляйтесь до ужина, – сказала Марья Ивановна.

      – С наслаждением, – согласился Зарудин, щелкая шпорами и подавая Лиде руку.

      – А мне, надеюсь, можно с вами? – стараясь говорить ядовито, отчего у него все лицо приняло плаксивое выражение, спросил Новиков.

      – А кто же вам мешает? – через плечо, смеясь, спросила Лида.

      – Иди, брат, иди, – посоветовал Санин, – и я бы пошел, если бы, к сожаленью, она не была слишком уверена в том, что я ей брат!

      Лида странно вздрогнула и насторожилась. Потом быстро окинула брата глазами и засмеялась коротко и нервно. Марью Ивановну покоробило.

      – Зачем ты эти глупости говоришь? – грубо спросила она, когда Лида ушла. – Оригинальничаешь все!..

      – И не думаю, – возразил Санин.

      Марья Ивановна посмотрела на него с недоумением. Она совершенно не могла понять сына, не знала, когда он шутит, когда говорит серьезно, что думает и чувствует тогда, когда все другие, понятные ей люди думают и чувствуют то же или почти то же, что и она сама. По ее понятиям выходило так, что человек должен чувствовать, говорить и делать всегда то, что говорят и делают все люди, стоящие с ним наравне по образованию, состоянию и социальному положению. Для нее было естественным, что люди должны быть не просто людьми, со всеми индивидуальными особенностями, вложенными в них природой, а людьми, влитыми в известную общую мерку. Окружающая жизнь укрепляла ее в этом понятии: к этому была направлена вся воспитательная деятельность людей, и в этом смысле больше всего отделялись интеллигентные от неинтеллигентных: вторые могли сохранять свою индивидуальность и за это презирались другими, а первые только распадались на группы, соответственно получаемому образованию. СКАЧАТЬ