«До сего времени то натурально всяк судил, что по краткости времени хотя и увидеши нечто новое и немалым иждивением устроенное, думать однакож не мог, чтобы представлено было сие в России такое небывалое действие в столь великой огромности… Благородство оного требовало по приличности особливого великолепия; но сверх чаяния все зрители увидели переливающуюся гору богатства и изобилия в драгоценных каменьях и всякаго рода Кавалерских и конных золотых и серебряных уборах, в древности Российских сокровищ всегда сохраняемых, а к сим увидено было богатство новых украшений и искусство в изобретениях, которыми четыре кадрили были различены. Каждая представляет нам народ свой в той степени, в которой старые и новые писатели упоминают их славнейшия ополчения. Сие величественное представление восхищало дух благородных зрителей и удивляло весь народ знаменитым проворством Кавалеров. Но не меньше вело на ту же цель нежностью и приятством, когда все увидели в том же ополчении и с такими же кавалерскими доспехами дам благородных в брони военной на колесницах по древнему обыкновению каждаго народа устроенных… Одеяние Кавалеров богато блистало драгоценными каменьями, но на дамских украшениях сокровища явились неисчетныя: словом, публика увидела брильянтов и других рода каменьев на цену многих миллионов… в явлении сего Каруселя публика нечаянно увидела то, чего она прежде в мысли представить себе не могла…
Сколь великого стечения по улицам народа, того описать невозможно. А понеже предостережено было добрым Полицейским учреждениям, чтобы никакого помешательства от тесноты народа на местах к маршу на назначенных улицах не случалось, то как по сторонам оных, так и в окнах всех домов и на кровлях бесчисленное множество людей зрелище представляло редко в государствах случающееся. Но всего торжественнее казался вид зимнего каменного Дому Ея Императорского Величества, которого апартаменты, как ни велики, не токмо наполнены были зрителями во всех его этажах, но и кровли были покрыты народом, потому что перед сим зданием помянутый амфитеатр поставлен».
Поставлен был этот необычный для Петербурга деревянный амфитеатр в центре обширнейшей Луговой площади, раскинувшейся перед Зимним дворцом (Дворцовой эта площадь станет называться тогда, когда на ней перестанут пастись коровы). Строился он по проекту придворного архитектора А. Ринальди. Прямоугольный в плане, с закругленными углами и с пятью уступами для нумерованных зрительских мест, амфитеатр мог вместить несколько тысяч зрителей. Устроена была и императорская ложа. Напротив нее – ложа наследника. Для двенадцати судей тоже были ложи, помещенные на четырех углах амфитеатра: по три судьи от каждой кадрили. В этих ложах были и оркестранты со своей музыкой, представляющей команды. А для главного судьи кресло было поставлено на трибуне в центре арены. От арены амфитеатр был СКАЧАТЬ