99 имен Серебряного века. Юрий Безелянский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      К новациям Гиппиус и Мережковского следует отнести и идею «тройственного устроения мира»: «новый способ троебрачности», когда супруги приняли в семью «третьего» – критика и публициста Дмитрия Философова. Эта интеллектуально-амуреточная игра длилась не один год. Но все это, конечно, не главное в жизни Зинаиды Николаевны, а главное то, что в своей квартире в Петербурге, в «доме Мурузи», у Мережковских регулярно собирался весь петербургско-московский цвет общества – Брюсов, Белый, Сологуб, Розанов, Блок, Бердяев и многие другие. Встречались и обсуждали проблемы творчества и бытия символисты, религиозные философы, «петербургские мистики». Здесь вынашивались с горячим участием Гиппиус утопические проекты обновления жизни, сокращения разрыва между «мыслью» и «жизнью», поиск новых исторических форм жизнеустройства – общественных, бытовых, семейных, сексуальных. Короче, Зинаида Гиппиус в дореволюционный период вела напряженно-интенсивную салонно-творческую жизнь.

      В ноябре 1917 года вся эта бурлящая литературная жизнь со спорами и поисками Истины, Добра и новой Гармонии разом рухнула, канула, исчезла. Вместо всего прежнего – мучительное выживание, страх попасть в подвалы ЧК, голод и холод. Октябрьскую революцию Гиппиус определила как «блудодейство», «неуважение к святыням», «разбой». И гневно писала в адрес большевиков:

      Рабы, лгуны, тати ли —

      Мне ненавистен всякий грех.

      Но вас, Иуды, вас, предатели,

      Я ненавижу больше всех.

      Стихи Зинаиды Гиппиус того периода содрогались от боли и презрения к новой власти:

      Как скользки улицы отвратные,

      Какая стыдь!

      Как в эти дни невероятные

      Позорно жить!

      Лежим, заплеваны и связаны,

      По всем углам.

      Плевки матросские размазаны

      У нас по лбам.

      Прежде надменная и насмешливо-остроумная, Гиппиус превратилась в женщину бешеного общественного темперамента, человека-экстрима. Она кричала, билась не за себя, а за Россию, за ее блестящую культуру, за вековые ценности, гневно возмущалась пассивностью и отстраненностью своих коллег. Вот один из таких «криков», напечатанных в третьем номере декабрьского журнала «Вечерний звон» в 1917 году:

      «Наши русские современные писатели и художники, вообще всякие «искусники», все – варвары. Варвары, как правило, а исключения лишь подтверждают правило. И чем они великолепнее кутаются в «европеизм» – тем они подозрительнее. О, нахватавшись словечек и щеголяют, как баба Дулеба, напялившая платье от Дусе.

      То, что сейчас делают с Россией, все, что в ней делается, и кто что делает – это, видите ли, их не касается. Это все «политика», преходящие пустяки, а вот «искусство, вечность, красота», «высокие культурные ценности» – вот их стихия. И там они «всегда свободны духом», независимо от того, кто сидит над ними – Каледин, Ленин или фон Люциус» (германский дипломат, сторонник заключения сепаратного мира между Россией и Германией. – Прим. Ю.Б.).

      «О, поэты, писатели, художники, искусники, СКАЧАТЬ