69 этюдов о русских писателях. Юрий Безелянский
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу 69 этюдов о русских писателях - Юрий Безелянский страница 44

СКАЧАТЬ Ната, Натали,

      Дал Данзас команду: «Пли!»

      По твоей вине, Натуля,

      Вылетает дура-пуля.

      Будет нам мертвец ужо,

      Закатилось наше всё...

      Туда же и Дмитрий А. Пригов:

      Невтерпеж стало народу:

      Пушкин, Пушкин, помоги!

      За тобой в огонь и воду!

      Ты нам только помоги!

      А из глыбы как из выси

      Голос Пушкина пропел:

      Вы играйте-веселитесь,

      Сам страдал и вам велю!

      Пушкин – как эпатажное имя. Открыл эту страницу Андрей Синявский, когда в «Прогулках Пушкина» под псевдонимом Абрам Терц написал: «...на тоненьких эротических ножках вбежал Пушкин в большую поэзию». О Пушкине наговорено столько, что уже не разберешь, где быль, а где небыль. Пушкинистика приобрела гигантские масштабы и надломилась, вошла в кризис: венки да бюсты в каждом абзаце. И как справедливо заметил недавно ушедший Александр Щуплов: «В своей любви к гению мы теряем голову. Пушкин растворился в нашем воздухе, став не только вечным бытием, но и повседневным бытом».

      Пушкин – как кич: водка, конфеты, бараночки. Есть даже сорта картофеля: «Ранний Пушкин» и «Поздний Пушкин».

      Ученики в школах в своих сочинениях выдают перл за перлом: «Пушкин вращался в высшем свете и вращал там свою жену»... «Петр Первый соскочил с пьедестала и побежал за Евгением, громко цокая копытами».

      Потеряв всякий вкус, кто-то сочинил вирши – апофеоз морального ужаса и культурного бескультурья:

      Застрелил его пидор,

      В снегу возле Черной речки.

      А был он вообще-то ниггер,

      охочий до белых женщин.

      И многих он их оттрахал,

      А лучше б, на мой взгляд,

      бродил наподобье жирафа

      на родном своем озере Чад.

      Грубо и ксенофобно. Куда более незатейливы и милы анекдоты, приписываемые Даниилу Хармсу. Вот один из них:

      «Лермонтов хотел у Пушкина жену увезти. На Кавказ. Все смотрел на нее из-за колонны, смотрел... Вдруг устыдился своих желаний. «Пушкин, – думает, – зеркало русской революции, а я – свинья». Пошел, встал перед Пушкиным на колени и говорит:

      – Пушкин, – говорит, – где твой кинжал? Вот грудь моя!

      Пушкин очень смеялся».

      Финальный аккорд

      Пора подводить итоги. Пушкин выступает в разных ипостасях: реальный Пушкин, мифологический, идеологический, коммерческий. Сегодня как раз время коммерческого Пушкина: тут и водка, и изделия № 2, и остальное «наше всё». И все же, все же... В 1924 году Михаил Зенкевич написал про Пушкина:

      Но он наш целиком! Ни Элладе,

      Ни Италии не отдадим:

      Мы и в ярости, мы и в разладе,

      Мы и в хаосе дышим им!

      Про разлад и хаос очень актуально, хотя и более 80 лет прошло.

      Куда нам плыть? Какие берега

      Мы посетим? Египет колоссальный,

      Скалы Шотландии иль вечные снега? —

      спрашивал Пушкин. Действительно, куда плывет Россия?

      Власти молчат. Народ, как и во времена Бориса Годунова, безмолвствует.

СКАЧАТЬ