Погибель Империи. Наша история 1965–1993. Похмелье. Николай Сванидзе

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ закрыть все газеты, журналы, издательства, музеи, театры, кино, оставив какой-нибудь информационный бюллетень и телевизор, чтобы рабы не слонялись без дела, гремя цепями. И, конечно, должна быть водка. Много дешевой водки».

      Хозяин этой дневниковой записи Юрий Нагибин – известный писатель и автор сценариев знаковых фильмов. Он начал публиковаться еще до войны. Первый раз в «Огоньке», в номере 1-м за 40-й год. Он опытен, как все, кого публикуют в СССР. Он знает правила игры при советской власти. Он на четыре года моложе этой власти. То есть он всю жизнь живет при советской власти, и у него нет никаких поводов думать, что эта власть скоро кончится. А он при этом литературно одарен. Он хочет и может писать. К тому же он работоспособен. Он хочет публиковаться. Власть не собирается умирать и ни пяди не уступает людям. А он не намерен в этой жизни бедствовать. И не будет. Он не хочет и не может быть ортодоксом, правоверным. У него никогда не было очарования советской властью. И к диссидентам он не может принадлежать. Он стоит особняком. Он начисто лишен иллюзий.

      Его биография отражает все извивы советской истории. То есть его биологический отец, дворянин, студент, убит и сброшен в реку под лед за сочувствие крестьянам, поднявшим мощнейшее антибольшевистское, так называемое антоновское восстание в 20-м году, беспощадно подавленное армией с применением отравляющих газов. У отца Нагибина в зоне восстания было именьице, и он сочувствовал землякам, которым большевики обещали дать землю, но обманули. Нагибин напишет в повести «Тьма в конце тоннеля»: «Наверное, ледок потрескивал, когда просовывали в воду тело мальчика, полюбившего больше жизни русского мужика». Но напишет это Нагибин в конце своей жизни. Большую часть жизни, вплоть до конца хрущевской оттепели, он считает своим отцом другого человека – Марка Яковлевича Левенталя, за которого выйдет его мать, русская женщина дворянского происхождения, лишенная национальных предрассудков. Она дает сыну отчество Маркович. В 30-е московского адвоката Левенталя арестуют и отправят в лагерь. Из воспоминаний литературоведа и театрального критика Льва Финка, который знакомится с Левенталем в Севжелдорлаге в Жешарте, в Коми: «В первый же разговор щуплый, пожилой, неподвижно лежащий человек сказал: «Вы молоды, когда-нибудь вернетесь в Москву. Разыщите моего сына, расскажите ему о моих последних днях». Он выжил в лагере и был отправлен на поселение в крохотный городок Кохму под Иваново.

      Нагибин будет ездить к нему в Кохму, помогать, кормить и скрывать существование отца от московских знакомых.

      В 52-м, когда отец умрет на поселении, Нагибин в дневнике напишет:

      «Я должен быть отцу благодарен больше, чем любой другой сын – своему отцу, кормившему, поившему, одевавшему его. Я его кормил, поил, одевал. Но благодаря ему я узнал столько боли всех оттенков, сколько мне не причинили все остальные люди, вместе взятые. Это единственная основа моего душевного опыта. Все остальное во мне – дрянь, мелочь. Но маленькая фигурка на Кохомском шоссе, голос по телефону, слабый, словно СКАЧАТЬ