Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция. Хесус Уэрта де Сото
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция - Хесус Уэрта де Сото страница 30

СКАЧАТЬ сферы социальной жизни, становится либо более активной, либо более жесткой, чем раньше. Так обычно происходит из-за того, что руководящий орган, хотя он и не в состоянии заметить конкретные конфликтующие и плохо согласованные друг с другом действия, раньше или позже осознает, что социальный процесс в целом не работает. Опираясь на свою чрезвычайно ограниченную способность оценивать реальность, руководящий орган истолковывает эту ситуацию как логическое следствие «отсутствия сотрудничества» со стороны тех граждан, которые не желают выполнять его приказов; соответственно эти приказы становятся все более резкими, подробными и жесткими. Повышение уровня социализма заражает социальный процесс еще большей дискоординацией или рассогласованностью, что в свою очередь используется для того, чтобы оправдать новые «дозы» социализма и т. д. Итак, мы видим в социализме очень сильную тенденцию к тоталитаризму, понимаемому как такой режим, при котором правительство склонно «силовым образом вмешиваться во все сферы жизни»[99]. В других случаях этот тоталитарный процесс постепенного роста принуждения сопровождается постоянными встрясками, то есть внезапными переменами в политике, резкими изменениями содержания приказов или сферы, на которые они распространяются, или и того, и другого – все это в тщетной надежде, что несистематические «эксперименты» с новыми видами интервенционизма и изменениями его уровня принесут решение неразрешимых задач[100].

      в) Принудительные интервенционистские меры, воплощением которых является социализм, обычно оказывают на общество влияние, обратное тому, которое планирует правительство. Власть стремится достичь своих целей, направляя приказы в сферы социума, в наибольшей степени связанные с этими целями, но парадоксальным образом оказывается, что эти приказы мешают человеческой деятельности в этих сферах, причем чрезвычайно «успешно». Иными словами, власть сковывает энергию предпринимательства именно там, где она более всего необходима, поскольку без этой энергии в данной сфере невозможна координация и, соответственно, реализация целей правительства. Итак, необходимый процесс приспособления не запускается и на самом деле его перспектива становится более отдаленной, а вероятность того, что социальный процесс обеспечит достижение желаемых целей, уменьшается. Чем более эффективны приказы, тем сильнее они искажают предпринимательскую деятельность. Приказы не только не содержат необходимой практической информации – они удерживают людей от ее создания, и субъекты экономической деятельности не могут воспринимать их как руководства по обеспечению координации. Теоретики уже давно знакомы с этим саморазрушительным эффектом социализма, известным как «парадокс планирования или парадокс интервенционизма», но они лишь недавно смогли объяснить его в ясных терминах теории предпринимательства[101].

      г) Хотя сдерживающий СКАЧАТЬ

<p>99</p>

См. второе значение слова totalitarismo в Словаре испанского языка Королевской Академии.

<p>100</p>

Даже такой проницательный исследователь, как Майкл Поланьи, совершил типичнейшую ошибку, сочтя эти эксперименты с планированием относительно безобидными по той причине, что они не могут дать практических результатов; однако он не заметил того значительного ущерба для социальной координации, к которому приводят попытки внедрить утопические программы социальной инженерии. См.: Michael Polanyi, The Logic of Liberty, 111. Те, кто руководит органами принуждения, не в состоянии понять, почему, несмотря на все их усилия, социальная инженерия не работает или работает все хуже – и в итоге они часто впадают в лицемерие или отчаянье, приписывая неблагоприятное развитие событий либо божественному провидению, как сделал граф-герцог Оливарес (см. ниже, сноска 49), либо «отсутствию помощи со стороны гражданского общества и его злонамеренности», как заявил Фелипе Гонсалес в своей речи по случаю Дня Конституции 6 декабря 1991 г. в мадридском Университете Карлоса III.

<p>101</p>

Возможно, первым, кто обнаружил этот саморазрушительный итог институционального принуждения, был Ойген фон Бём-Баверк в статье: Eugen von Bohm-Bawerk, “Macht oder ökonomisches Gesetz?” Zeitschrift für Volkswirtschaft, Sozialpolitik und Verwaltung (Vienna) 23 (December 1914): 205–271. В 1931 г. Дж. Р. Мез перевел ее на английский язык: “Control or Economic Law?” in Shorter Classics of Eugen von Böhm-Bawerk, vol. 1 (South Holland, Illinois: Libertarian Press, 1962), 139–199. В частности, на с. 192 английского издания читаем: «…любая ситуация, созданная средствами “власти”, может снова ввести в игру эгоистические мотивы, препятствующие ее стабильности». Позже этой темой занимался Людвиг фон Мизес в работе Kritik des Interventionism: Untersuchungen zur Wirtschaftspolitik und Wirtschaftsideologie der Gegenwart (Jena: Gustav Fischer, 1929) (Mises, A Critique of Interventionism (New York: Arlington House Publishers, 1977). Мизес делает вывод, что «любые типы вмешательства в деятельность рынка не просто не достигают тех целей, которые имели в виду их авторы и сторонники, но приводят к такому положению дел, которое – с точки зрения оценок их авторов и сторонников – менее желательно по сравнению с предыдущим положением дел, изменить которое они были предназначены». Также стоит специально отметить более позднюю работу: M. N. Rothbard, Power and Market: Government and the Economy (Menlo Park, California: Institute for Humane Studies, 1970) [Ротбард М. Власть и рынок: Государство и экономика. Челябинск: Социум, 2003. 2-е изд. 2008]. Однако, по нашему мнению, наиболее правильным является подход, который избрал Израэль Кирцнер в блестящей статье: Israel M. Kirzner, “The Perils of Regulation: A Market Process Approach” in Kirzner, Discovery and the Capitalist Process, 119, 149.