Война и мир. Том I–II. Лев Толстой

Чтение книги онлайн.

      Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.

      – Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?..

      – У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячась.

      – Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.

      – Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.

      – Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает?

      – Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом сколько хочешь, – проговорила она скоро.

      – Да уж я, верно, не стану перед гостями бегать за молодым человеком…

      – Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.

      Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.

      – Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.

      – Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из-за двери.

      Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и, видимо, не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу: глядя на свое красивое лицо, она стала, по-видимому, еще холоднее и спокойнее.