Полное собрание сочинений в одном томе. Илья Ильф

Чтение книги онлайн.

      – Как будто они. Нужно более тщательно осмотреть.

      – Все стулья тут?

      – Сейчас я посчитаю. Подождите, подождите…

      Воробьянинов стал переводить глаза со стула на стул.

      – Позвольте, – сказал он наконец, – двадцать стульев. Этого не может быть. Их ведь должно быть всего десять.

      – А вы присмотритесь хорошо. Может быть, это не те стулья.

      Они стали ходить между стульями.

      – Ну? – торопил Остап.

      – Спинка как будто не такая, как у моих.

      – Значит, не те?

      – Не те.

      – Напрасно я с вами связался, кажется.

      Ипполит Матвеевич был совершенно подавлен.

      – Ладно, – сказал Остап, – заседание продолжается. Стул – не иголка. Найдется. Дайте ордера сюда. Придется вступить в неприятный контакт с администрацией музея. Садитесь рядом с девочкой и сидите. Я сейчаc приду.

      – Чего это вы такой грустный? – говорила Лиза. – Вы устали?

      Ипполит Матвеевич отделывался молчанием.

      – У ваc голова болит?

      – Да, немножко. Заботы, знаете ли. Отсутствие женской ласки сказывается на жизненном укладе.

      Лиза сперва удивилась, а потом, посмотрев на своего бритоголового собеседника, и на самом деле его пожалела. Глаза у Воробьянинова были страдальческие. Пенсне не скрывало резко обозначавшихся мешочков. Быстрый переход от спокойной жизни делопроизводителя уездного загса к неудобному и хлопотливому быту охотника за брильянтами и авантюриста даром не дался. Ипполит Матвеевич сильно похудел, и у него стала побаливать печень. Под суровым надзором Бендера Ипполит Матвеевич терял свою физиономию и быстро растворялся в могучем интеллекте сына турецко-подданного. Теперь, когда он на минуту остался вдвоем с очаровательной гражданкой Калачовой, ему захотелось рассказать ей обо всех горестях и волнениях, но он не посмел этого сделать.

      – Да, – сказал он, нежно глядя на собеседницу, – такие дела. Как же вы поживаете, Елизавета…

      – Петровна. А ваc как зовут?

      Обменялись именами-отчествами.

      «Сказка любви дорогой», – подумал Ипполит Матвеевич, вглядываясь в простенькое лицо Лизы. Так страстно, так неотвратимо захотелось старому предводителю женской ласки, отсутствие которой тяжело сказывается на жизненном укладе, что он немедленно взял Лизину лапку в свои морщинистые руки и горячо заговорил о Париже. Ему захотелось быть богатым, расточительным и неотразимым. Ему хотелось увлекать и под шум оркестров пить редереры с красоткой из дамского оркестра в отдельном кабинете. О чем было говорить с этой девочкой, которая, безусловно, ничего не знает ни о редерерах, ни о дамских оркестрах и которая по своей природе даже не может постичь всей прелести этого жанра. А быть увлекательным так хотелось! И Ипполит Матвеевич обольщал Лизу рассказами о Париже.

      – Вы научный работник? – спросила Лиза.

      – Да, СКАЧАТЬ