Взбаламученное море. Алексей Писемский

Чтение книги онлайн.

      – Разумеется!.. Показали ей впереди пряник с сусальным золотом, и побежала за ним.

      – Да, вон они, женщины-то! Все они тут, как на ладони! – воскликнул Венявин. – Впрочем, – прибавил он, пожимая плечами: – все-таки нельзя их не любить!

      Интересно было бы знать, кого этот добряк не любил, начиная с своего черного, с отбитым задом, пуделя до старухи-матери, к которой он каждую вакацию, святки, святую, на последние свои грошишки, приезжал повидаться.

      – Печалиться тут нечего… я даже рад, что так случилось, – утешал он Александра.

      – Я и не печалюсь, – отвечал тот: – я в жизни столько перенес, что одним больше и одним меньше щелчком от судьбы – разница небольшая.

      Какие Александр получал от судьбы щелчки, это одному ему было известно.

      – Я знаю, что ты – сила! – поддакнул приятель.

      Вошел мрачный лакей.

      – Лошади готовы-с, – проговорил он.

      Александр встал и сейчас же стал одеваться. Ему поскорей хотелось оставить этот город, Соню и даже Венявина.

      – Прощай, друг любезный! – говорил тот с чувством.

      – Прощай! – отвечал Александр скороговоркой и, сев в повозку, торопливо и небрежно мотнул приятелю головой.

      – Да, этот человек – сила! – повторил тот еще раз сам с собою.

      Бакланов между тем быстро проезжал одну за другой улицы большого города, и чем дальше он ехал, тем больше появлялось огней в окнах. Когда он выехал за заставу, небо совершенно вызвездилось; кругом была бесконечная снежная поляна; в воздухе, наполненном мелькающим снегом, стали обрисовываться точно очерки каких-то фигур; колокольчик от быстрой езды заливался не переставая.

      Александру было досадно и грустно.

      Он усиленно старался думать о Москве, о том, как в сереньком домике, в серенькой зальце, он с панной Казимирой, дочерью хозяйки, под игру ее матери на плоховатом фортепиано, танцует вальс, и Казимира держит на него нежно-нежно устремленными свои голубые глаза, наконец он сажает ее и, сам став против нее, заметно кокетничает всею своею фигурой, а Казимира сидит в робкой и грустной позе.

      Бакланов торжествует и смеется в душе.

      Соня таким образом отодвинулась более чем на задний план.

      У молодости никогда нельзя взять всего, богатства ее в этом случае неистощимы.

      13. На распутье

      У губернаторши, по случаю отъезда флигель-адъютанта Петербург, собственно для него и для самых близких ему знакомых, был назначен вечер. наугольной комнате, обитой голубыми бархатными обоями и убранной двумя огромными горками с фарфором, хрусталем и серебром, сидела Соня. Последнее время она решительно сделалась царицею всех балов и съездов: в настоящий вечер конно-пионер вертелся перед ней, как флюгер; некто князь Шлепкохвостов убежал для нее за мороженым; наконец сам хозяин, в расстегнутом нараспашку генеральском сюртуке, помещался все время около нее и как-то кровожадно на нее смотрел. Соня приехала СКАЧАТЬ