Люди сороковых годов. Алексей Писемский

Чтение книги онлайн.

      Все наконец уселись.

      – Не хочет вот в Демидовское! – отнесся полковник к Александре Григорьевне, показав головой на сына. – В университет поступает!

      Мысль эта составляла предмет гордости и беспокойства его.

      – А!.. – произнесла та протяжно. Будучи более посвящена в военное ведомство, Александра Григорьевна хорошенько и не знала, что такое университет и Демидовское.

      – Какому же собственно факультету посвящает себя сын ваш? – спросил настоятель, обратившись всем телом к полковнику.

      – Да я и не знаю, – отвечал тот, разводя руками.

      – По какому-нибудь отделению философских факультетов, – подхватил Павел, – потому что мне больше всего хочется получить гуманное, человеческое воспитание.

      Александра Григорьевна взглянула на Павла. С одной стороны, ей понравилась речь его, потому что она услышала в ней несколько витиеватых слов, а с другой – она ей показалась по тону, по крайней мере, несколько дерзкою от мальчика таких лет.

      – Homo priusquam civis[41], – произнес настоятель, покачивая ногой.

      – Homo superior cive![42] – подхватил Павел.

      – Sic![43] – подтвердил отец Иоаким.

      Разговор этот латинский решительно возмутил Александру Григорьевну. Он ей почему-то показался окончательною дерзостью со стороны мальчика-гимназиста.

      – Я не знаю, для чего этой латыни учат? – начала она почти презрительным тоном. – Язык бесполезный, грубый, мертвый!

      – Как же бесполезный?.. – протянул отец Иоаким. – Язык древних философов, ораторов, поэтов, язык ныне медицины, – разъяснял он ей.

      – Но, святой отец! – воскликнула Александра Григорьевна. – Положим, он нужен какому-нибудь ученому и вам, как духовной особе, но зачем же он вот этому молодому человеку?.. – И Александра Григорьевна показала на правоведа. – И моему сыну, и сыну полковника?

      – Как зачем юристу латинский язык? – вмешался опять в разговор Павел, и по-прежнему довольно бойко.

      – Да, зачем? – повторила, в свою очередь, резко Александра Григорьевна.

      – Потому что асе лучшие сочинения юридические написаны на латинском языке, – отвечал Павел, немного покраснев.

      Он и сам хорошенько не знал, какие это именно были сочинения.

      – У нас кодакс Юстиниана[44] читают только на латинском, – сказал очень определительно правовед.

      – Кодекс Юстиниана! – подхватил Павел.

      Александра Григорьевна пожала только плечами. Разговаривать далее с мальчиком она считала неприличным и неприятным для себя, но полковник, разумеется, ничего этого не замечал.

      – Поручиком, говорит, у них выпускают! – проговорил он опять, показав на сына.

      – Как поручиком? – спросила уже сердито Александра Григорьевна.

СКАЧАТЬ