Название: Новый курс или кривая дорожка? Как экономическая политика Ф. Рузвельта продлила Великую депрессию
Автор: Бертон Фолсом
Издательство: Интермедиатор
Жанр: Экономика
isbn: 978-5-91603-592-6
isbn:
Первая причина – негативные последствия Первой мировой войны. Эта война стала финансовой и социальной катастрофой. Версальский договор, увенчавший войну, мало что решил и лишь усилил агонию опустошенной Европы. Государственный долг Америки всего за три года раздулся с 1,3 до 24 млрд долл. И львиная доля этого долга – примерно половина – приходилась на займы союзникам. В течение этой войны США ссудили европейским странам более 10 млрд долл.; те обязались вернуть долг. Многие страны действительно начали небольшие выплаты в 1920-е годы, и это «намерение платить» помогло стабилизировать финансы Америки. Возможно, у Америки большой долг, рассуждали инвесторы, но министр финансов Эндрю Меллон занимается его сокращением. Однако с 1929 по 1932 г. почти вся Европа (за исключением Финляндии) уклонялась от выплат и фактически вскоре отказалась от своих долговых обязательств перед США. Одним из аргументов отказа было то, что Америка установила высокие пошлины; если мы не давали европейцам вести с нами торговлю, как они могли собрать средства, чтобы вернуть нам?[63] Отсюда вытекает вторая причина – таможенный тариф.
Закон Смута—Хоули о таможенном тарифе, который обсуждался и принимался в течение 1929 и 1930 г., установил самые высокие пошлины за всю историю США. Согласно новому закону, налогом облагались 3218 импортируемых товаров, причем на 887 из них налог был резко повышен. Понятно, что иностранные государства были возмущены. Например, в Швейцарии ведущей отраслью было изготовление наручных и настенных часов, а главным покупателем этой продукции являлись США. Но резкий рост пошлин сделал швейцарские часы менее конкурентоспособными, чем худшие по качеству американские марки. То, что США, возможно, выиграли от блокирования швейцарских часов и продажи американских, они с избытком потеряли, когда Швейцария ввела ответные репрессивные пошлины и отказалась импортировать из США автомобили, пишущие машинки и радиоприемники. Наши высокие пошлины на другие европейские товары (например, на британскую шерсть или на итальянское оливковое масло) вызвали на территории европейского континента антиамериканскую риторику, ответные репрессивные пошлины и аннулирование военных долгов. В результате наш экспорт упал с 7 млрд долл. в 1929 г. до 2,5 млрд долл. в 1932 г.[64]
На другом уровне тариф Смута—Хоули был прямой атакой на нашу внутреннюю экономику. Когда мы платим больше за американские часы и шерстяные одеяла, чем за их качественные иностранные аналоги, то мы можем купить меньше американских радиоприемников, автомобилей или телефонов. Но проблема еще глубже. Нам был необходим импорт, чтобы выпускать свою собственную промышленную продукцию. К примеру, тариф на вольфрам СКАЧАТЬ
63
H. G. Moulton and Leo Paslovsky,
64
Alan Reynolds, “What Do We Know About the Great Crash?”