Философия права русского либерализма. Анджей Валицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ href="#n_299" type="note">[299]. Наиболее крайнее суждение высказал Н. Бердяев. В своей книге “Русская идея” он назвал Чичерина единственным философом русского либерализма и обвинил его в том, что как мыслитель он совершенно чужд всему русскому: “По Чичерину можно изучать дух, противоположный русской идее, как она выразилась в преобладающих течениях русской мысли XIX века”[300]. Такое мнение вполне естественно для философа, на духовном развитии которого так сильно сказался романтический славянофильский антилегализм. Действительно, отношение Бердяева к классическому либерализму, с его идеей права, всегда было, как он сам признавался, резко враждебным; противостояние “формальному праву” во имя “свободы духа” он считал своей нравственной обязанностью[301].

      Изолированность Чичерина подчеркивал также умеренный либерал кн. Е. Н. Трубецкой, в отличие от Бердяева, сожалевший об этом факте как о трагическом и прискорбном. По его мнению, жизнь Чичерина – это “история человека, который был не нужен России и был выброшен жизнью за борт, потому что был слишком кристально чист, слишком непоколебим, слишком ревностен”[302]. Чичерин был одинаково чужд всем течениям русской философской и политической мысли. То, что во второй половине XIX в. он оставался гегельянцем, обрекало его на роль “инопланетянина”. Он презирал позитивизм как свидетельство философского невежества, но столь же резко противостоял антипозитивистским атакам Вл. Соловьева, которого он обвинил в незрелом, неграмотном мистицизме, ведущем к уничтожению науки. Чичерин был в принципе чужд реакционной политике Александра III, но решительно осуждал и радикальные движения, считая, что они несут ответственность за провал либерализма и победу реакции. Он был сравнительно далек даже от тех, кто называл себя либералами: по его мнению, они делали слишком много уступок народничеству или государственническому социализму, а он в их глазах был доктринером и непреклонным фанатиком. Он стремился к “чистому” либерализму, “либерализму без примесей”, которого в России не существовало[303].

      Похожее объяснение изолированности Чичерина, хотя и в ином контексте оценок его мысли, было дано П. Б. Струве. Его статья о Чичерине была написана в 1897 г., когда он еще был “легальным марксистом”. Струве классифицировал Чичерина как “чистого либерала” или “либерала доктринерско-буржуазного типа” и доказывал, что такая позиция не может удовлетворить никого в обществе, находящемся на ранней стадии капиталистической модернизации[304]. Естественно, что немецкий либерализм 40-х годов XIX в. мог иметь явственный “социальный” оттенок; в равной мере естественно и понятно, что русский либерализм XIX в. мог проникнуться некоторыми элементами народничества, как у Кавелина. Только Чичерин никогда не делал никаких уступок народничеству, но не мог и претендовать на роль глашатая нового времени, поскольку упорно придерживался отсталых принципов либерализма Манчестерской школы. В конце XIX в. многое из написанного им напоминало “допотопную литературу”СКАЧАТЬ