Детство, раненное войной. Воспоминания ветеранов-журналистов. Павел Владимирович Владыкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ узнаю некоторых: рядом со мной однофамилица Люба и Леля Жебелева, на верхней «палубе» Виталик Думкин. С доцентом Пермского университета Виталием Думкиным наши пути пересекутся 35 лет спустя, когда я для газеты буду делать материал о его годичной командировке в Алжир.

      А вот другой наш детсадовец Женя Крыласов, став на путь творчества, заменил одну букву в фамилии. Он получил всесоюзную известность. Сегодня Евгений Павлович Крылатов – замечательный композитор, автор многих популярных песен.

      В годы войны я учился в школе №49. Серафима Михайловна Губина, наша учительница, объявила, что в школе начался сбор подарков для фронта. Мои одноклассники приносили все, что могло пригодиться бойцу: домашней вязки носки и перчатки, пачки махорки, бритвенные приборы… Я с подарком никак не мог определиться, и мне казалось, что Серафима Михайловна осуждающе смотрит на меня сквозь толстые стекла очков.

      Мама работала крановщицей в горячем 32-м цехе Мотовилихинского завода. Узнав, что меня заботит, она вместо того, чтобы поспать перед ночной сменой, несколько часов перебирала вещи в ящиках комода. Наконец вытащила бордовую пилотку, которую я носил до войны. Такие во время гражданской войны в Испании носили бойцы интернациональных бригад, и потому их называли «испанками».

      Засыпал я под стрекот швейной машинки. А утром на столе лежал кисет, сшитый мамой из испанки. На нем сохранились вышитые на одной стороне звезда, на другой – серп и молот.

      Хлебный магазин размещался в полуподвале жилого дома. Пока продавщица вырезала из моих карточек талоны и наклеивала их на бумажный лист, я буквально поедал глазами ряды буханок. От теплого, обволакивающего хлебного духа сосало под ложечкой.

      Покинув детсад с его трехразовой кормежкой, я засыпал и просыпался с мыслями о еде. Утром, перед школой, съедал кусочек хлеба и выпивал стакан слегка подслащенного сахарином кипятку. Вместо заварки – измельченная, пережаренная морковь. Иногда кипяток окрашивали так называемым фруктовым чаем. Он представлял собой смоляной черноты брикеты, спрессованные из фруктовых отходов. Мы, дети, иногда жевали эту обжигающую горечью смесь, чтобы заглушить чувство голода. Помогал забыть на время о еде и твердый, как камень, подсолнечный жмых (он получался при отжиме масла). Его можно было долго держать за щекой. По пути домой из школы я часто забегал к деду Александру, который работал сторожем на фабрике-кухне. В послевоенное время она была преобразована в ресторан «Горный хрусталь». Бывало, сижу в тесной будке-сторожке, жадно, почти не разжевывая, ем припасенный для меня дедом чибрик – пирожок без начинки, и запиваю его горячим суфле. Этот тягучий, отдающий патокой напиток готовили на фабрике-кухне. Разомлев от тепла и еды, наблюдаю, как дед, свернув самокрутку, прикуривает. Прижав к нитяному труту кремень, он обломком плоского напильника высекает искру. Затем, подув на задымившийся трут, прикуривает цигарку. Фраза СКАЧАТЬ