Либеральный архипелаг. Теория разнообразия и свободы. Чандран Кукатас

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ направлении каким-либо соображением, будь то эгоизм, привязанность или принцип[86]. Поступки человека обычно не являются иррациональными; и по этой причине они в целом объяснимы. Люди поступают тем или иным образом, преследуя определенные цели, мотивируясь личными интересами, привязанностями, или принципами, или какой-либо их комбинацией, причем к поставленным целям они стремятся с тем большей готовностью, чем менее это затратно.

      Во-вторых, не существует естественной иерархии мотиваций. Поступок может мотивироваться принципом; но вследствие своего эгоизма люди могут отказаться от принципов с такой же готовностью, с какой они поступают вопреки эгоизму, руководствуясь привязанностями или принципами. Наблюдая за поведением политических партий, отмечает Юм, мы можем разделить их на личные и реальные фракции (а реальные фракции – на фракции интересов, привязанностей и принципов); но на самом деле нам не удастся найти ни того, ни другого в чистом виде. Мотивы почти всегда носят смешанный характер[87]. Вожди, стремящиеся манипулировать массами, понимают это, как правило, апеллируя ко всем этим мотивам одновременно.

      Этот момент важен, поскольку из него следует отрицание идеи о существовании каких-то «врожденных» или фундаментальных видов преданности (attachment) и лояльности. Некоторые виды преданности бывают очень сильными; но в их числе нет неизменных. Предполагать обратное – означает утверждать, что «привязанность» или, по крайней мере, некоторые виды привязанности не могут быть изменены. Но это явно не так. Люди могут изменять и изменяют своим привязанностям, если это им выгодно; они не только эмигрируют, но и отказываются от своего гражданства – и своей идентичности, – находя себе новые. Это соображение можно сформулировать формально, сказав, что «личные интересы и групповая идентификация нередко совпадают… поступки, дорого обходящиеся индивидууму, но полезные для группы, тем менее вероятны, чем дороже индивидууму приходится за них платить»[88]. Групповая идентификация является не врожденной, а рационально обоснованной: индивидуумы отождествляют себя с конкретными группами, потому что это отвечает их интересам.

      Разумеется, мы не станем отрицать, что иногда привязанности бывают очень сильными и устойчивыми. С другой стороны, следует признать, что зачастую такие привязанности не противоречат личным интересам, а обусловлены ими. Во-первых, членство в конкретной группе может быть очень полезным, потому что обеспечивает доступ к благам, контролируемым данной группой. Однако, как только индивидуум начинает уверенно идентифицировать себя как члена данной группы, такая преданность порой укрепляется по принципу обратной связи. Привлекательность членства в группе может обернуться ловушкой, делая выход из группы затруднительным, а то и невозможным. Узы привязанности и кодекс чести влекут за собой высокие издержки при попытке разорвать устоявшиеся связи; к тому же наказание за отступничество иногда бывает очень суровым. Например, мафия СКАЧАТЬ