Хибакуша. Валерий Петков

Чтение книги онлайн.

      – Случайно родом не с Полесья?

      – Возможно! – заулыбался широким лицом. – Трошки надо обмозговать этот вопрос.

      Потом я глянул на небо. Белые ризы подвижных облаков очень высоко трепал едва приметный ветерок, веселый и легкомысленный. Невесомые, на первый взгляд не опасные, он уносил их в даль океанской, безмерной сини, белой от солнца посередине. То поле, то лес, одно слово – Полесье! Песок и прохлада речная. Хорошо – не тундра.

      Странная тишина извне выключала звук мотора. Чего-то не хватало в этой благостной картинке. Вдруг понял – жизни.

      Пустынная дорога. Грейдером обскоблены обочины. Странный мусор там и сям, непривычный здесь в таком количестве. Брошенная гражданская одежда. Детские тетрадки ветер листает лениво. Похоже на лихорадочное бегство.

      Незримое присутствие многотысячного количества людей, в панике убегавших совсем недавно по этой дороге. Туда, откуда прибыл эшелон.

      Комбайн завалился на обочину, видно, пропускал кого-то, да не вписался в габариты. Два оранжевых «Икаруса», друг за другом, в кювете замерли кривенько. Дверцы закрыты. Никого рядом нет.

      Раздавленный посередине глобус. Тоненькие стеночки яичной скорлупкой, коричневые изнутри, пустые и сиротливые, часть материков исчезла, уже не сложить нормально, и не видно рядом фрагментов. Пропали Индия, Пакистан, Казахстан, европейская часть СССР…

      Бегство или… эвакуация? Слово всплыло в памяти и озадачило своим приходом. Мы туда, а кого-то оттуда уже вывезли.

      Разгар дня, но что-то мешало принять его в обычном, белом свете. При обилии звуков, их-то и не хватало – именно тех, что делают мир звонким, привычным, – и возникала парадоксальная тишина. Она раздваивалась. И сразу становилось непонятно – почему так происходит со звуками, породившими эту тишину.

      Что-то умерло и вызывает горечь, а про то, что зародилось заново, ничего не известно.

      Или это всего лишь пекло и обильный пот?

      Птицы – не поют! Вот что будоражило, держало слух в напряжении.

      Я так и не смог к этому привыкнуть. Просто оглох на какое-то время. Беруши вставил и оглох.

      Потом – восстановился слух. И я радовался этому, как ребенок, благополучно вынырнувший с большой глубины.

      Спустя много лет я оглохну реально. Целых полгода не буду слышать, и тогда проявится в памяти то давнее.

      Пожилая врач поставит диагноз:

      – Сужение ушных каналов. Следствие вашей командировки.

      Тогда я стану слышать иначе: как глухо отдаются во мне собственные шаги, и все вокруг будет восприниматься так, словно стою под душем в шапочке для плавания и все другие звуки пробиваются через плотную резину, становясь словно резиновыми, тягучими.

      Несколько месяцев врач будет мной заниматься. Властно, но корректно, не давая впасть в уныние и отвергая мысль о том, что навсегда останусь глухим.

СКАЧАТЬ