Критика тоталитарного опыта. Борис Васильевич Марков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «розовых очков», которые Борис Васильевич предлагает всем снять при рассмотрении исторических событий, приведу ещё одно произведение малоизвестного стихотворца[29]. Называется «Баллада о красках». Цитирую по памяти.

      Мне нравилось в детстве сквозь красное стёклышко

      смотреть, любоваться на ясное солнышко.

      Я думал: всё было б намного красивее,

      когда б этот цвет был разлит вместо синего,

      деревья б окрашивал вместо зелёного.

      Хотел необычного я, беззаконного.

      Я вырос, и вот сквозь тюремное стёклышко

      пришлось поглядеть мне на ясное солнышко.

      Лазурь необъятную взором я впитывал,

      тоску по деревьям зелёным испытывал.

      А ночью на следствии мне было велено,

      чтоб чёрное белым назвал я немедленно.

      В лицо меня били. Сознание теряющий,

      смотрел я – и красен был мир окружающий.

      Я сплёвывал кровь, проклиная злосчастное

      меня обманувшее стёклышко красное.

Колыма. Лагерь в п. Галимый. 1953 г.

      Теперь о возражениях моего уважаемого оппонента в ответном тексте. Выделяю противопоставленные моим тезисы жирным шрифтом, а эпиграфы к своим рассуждениям курсивом.

      • «В основном говорят дети узников Гулага, а почему молчат дети погибших в войне с фашизмом?»

      «Волна подаст свой голос в хоре…» (Б.Л. Пастернак).

      Воспоминания и оценки советской эпохи со стороны жертв Гулага и их наследников на родине зазвучали на рубеже 1980-х – 1990-х годов и внесли свой вклад в так называемую «Перестройку». Эти речи материализовались в деятельности общества «Мемориал» и некоторых других похожих общественных движений. Но уже через несколько лет большая часть российского общества утратила интерес к разоблачениям прошлого. Закономерная и понятная реакция массового сознания: оно не согласно долго жить с призраками ужасного прошлого. А по ходу наших либеральных реформ и контрреформ обозначилась и реваншистская реакция. Сталин сразу вышел в лидеры национального опроса про самого знаменитого россиянина и, вероятно, был заменён на первых ступеньках этого рейтинга фигурами типа Александра Невского с помощью «административного ресурса». Так что «дети узников Гулага» уже не говорят публично, а если бы и говорили, то их никто у нас не станет слушать. Это отмечу, кстати, и по поводу «символического капитала», упоминаемого Борисом Васильевичем. Его сейчас зарабатывают как раз на Сталине.

      Что касается «детей погибших на войне с фашизмом», то советская пропаганда только и делала, что тиражировала их образы. И в прозе, и в стихах, и в кино («Серёжа», «Иваново детство», «Судьба человека»» и т. п.). Есть, между прочим, специальные сборники «Дети на войне», «У войны не детское лицо». Только как эти рассказы связаны с опытом репрессий? Перед нами речи о разном. Одно (слава Победы «со СКАЧАТЬ