На перекрестье дорог, на перепутье времен. Галина Тер-Микаэлян

Чтение книги онлайн.

      Мерцали свечи, вставленные в массивные серебряные подсвечники, пол был устлан толстыми шкурами, на стенах висели дорогие ковры, а посреди стояла огромная кровать, украшенная балдахином – как определил опытный глаз Гарабета, ее изготовили в Венеции. И пока он разглядывал роскошное покрывало, пытаясь определить по какому маршруту следовало везшее его когда-то купеческое судно, пират громко крикнул по-гречески:

      «Госпожа, я привел его!»

      Гарабету показалось, что возникшая перед ними женщина вышла прямо из стены.

      «Теперь уходи, – она махнула рукой клефту и, посмотрев на Гарабета, спросила: – ты священник?»

      Он вежливо склонил голову.

      «Да, госпожа»

      «Тогда иди за мной, нужно исповедать и причастить умирающего»

      Гарабет покачал головой.

      «Я служитель армяно-григорианской церкви, – возразил он, – а умирающий, очевидно, принадлежит греческой. Найди служителя вашей веры, госпожа»

      Женщина сделала нетерпеливый знак рукой.

      «Нет времени, мой муж умирает и просит привести священника. Все мы веруем в Христа, твой долг облегчить его страдания, Айдесимотате (ваше преподобие, обращение к священнику, греч.) Иди за мной»

      Она откинула полог, открывая проход в смежную пещеру. Полог имел цвет настенного ковра, поэтому был почти неразличим на его фоне. Гарабет подумал:

      «Теперь понятно, почему мне показалась, будто она возникла из ниоткуда»

      Во второй пещере лежал на шкуре хрипло и громко дышавший мужчина, после каждого выдоха возле губ его пузырилась розовая пена. Тускнеющий взгляд умирающего устремился на жену, каждое слово давалось ему с большим трудом:

      «Священника, Мария! Ты привела священника?»

      «Священник здесь, Димитриос, ты не умрешь без исповеди»

      Голос ее звучал спокойно, не слышалось в нем естественных для любящей супруги боли и отчаяния. Подняв крест, епископ приблизился к умирающему и взглянул на женщину – во время исповеди священнику полагалось остаться с исповедуемым один на один.

      «Покинь нас, дочь моя»

      На мгновение Мария заколебалась – очевидно, умение повиноваться не входило в число ее добродетелей. Однако Гарабет спокойно ждал, и она с недовольным видом вышла, опустив за собой толстый полог. Неожиданно с губ умирающего сорвался смешок:

      «Она… не любит приказаний»

      Епископ пожал плечами – характер Марии был не его заботой.

      «Как твое имя, сын мой?»

      «Димитриос Яннузас, Айдесимотате»

      «Расскажи мне о своей жизни, сын мой, назови грехи, которые совершил и в которых каешься»

      Казалось, умирающий неожиданно обрел силу, приподнявшись на локте, он утер губы рукавом рубахи, оставив на шелковой ткани алый след.

СКАЧАТЬ