Собрание повестей и рассказов в одном томе. Борис Васильев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ армия, – сказала она. – Ты – моя Красная армия. Как же ты можешь? Как же ты можешь бросить меня? За что?

      Его не смутила красивость ее слов – смутило другое. Оказывается, кто-то нуждается в нем, кому-то он был еще нужен. Нужен как защитник, как друг, как товарищ.

      – Опусти руку.

      – Сначала брось пистолет.

      – Он на боевом взводе. Может быть выстрел.

      Плужников помог Мирре встать. Она поднялась, но по-прежнему стояла вплотную, готовая каждую секунду перехватить его руку. Он усмехнулся, поставил пистолет на предохранитель, спустил курок и сунул пистолет в карман. И взял факел.

      – Пойдем?

      Она шла рядом, держась за руку. Возле лаза остановилась:

      – Я никому не скажу. Даже тете Христе.

      Он молча погладил ее по голове. Как маленькую. И загасил факел в песке.

      – Спокойной ночи! – шепнула Мирра, ныряя в лаз.

      Следом за нею Плужников пролез в каземат, где по-прежнему мощно храпел старшина и чадила плошка. Прошел к своей скамье, укрылся шинелью, хотел подумать, как быть дальше, и – заснул. Крепко и спокойно.

      Утром Плужников встал вместе со всеми. Убрал все со скамьи, на которой столько суток пролежал, глядя в одну точку.

      – На поправку повернуло, товарищ лейтенант? – недоверчиво улыбаясь, спросил старшина.

      – Вода найдется? Кружки три хотя бы.

      – Есть вода, есть! – засуетился Степан Матвеевич.

      – Польете мне, Волков. – Плужников впервые за много дней содрал с себя перепревшую гимнастерку, надетую на голое тело: майка давно пошла на бинты. Вынул из продавленного чемодана смену белья, мыло, полотенце. – Мирра, пришей мне подворотничок к летней гимнастерке.

      Вылез в подземный ход, долго, старательно мылся, все время думая, что тратит воду, впервые сознательно не жалея этой воды. Вернулся и так же молча, тщательно и неумело побрился новенькой бритвой, купленной в училищном военторге не по надобности, а про запас. Растер одеколоном худое, изрезанное непривычной бритвой лицо, надел гимнастерку, что подала Мирра, туго затянулся ремнем. Сел к столу – худая мальчишеская шея торчала из воротника, ставшего непомерно широким.

      – Докладывайте.

      Переглянулись. Старшина спросил неуверенно:

      – Что докладывать?

      – Все. – Плужников говорил жестко и коротко: рубил. – Где наши, где противник.

      – Так это… – Старшина замялся. – Противник известно где: наверху. А наши… Наши неизвестно.

      – Почему неизвестно?

      – Известно, где наши, – угрюмо сказал Федорчук. – Внизу. Немцы наверху, а наши – внизу.

      Плужников не обратил внимания на его слова. Он говорил со старшиной, как со своим заместителем, и всячески подчеркивал это.

      – Почему не знаете, где наши?

      Степан Матвеевич виновато вздохнул:

      – Разведку не производили.

СКАЧАТЬ