ГИПЕРБОЛА ЖИТИЯ. Владимир Анатольевич Маталасов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ был поверить. Взять, хотя бы к примеру, эту Прыгунец-Скакалкину. Так это ни кто иной, как Марфа Пингвинова. Её сподвижницы – Сколопендра и Саламандра, – Степанида Продувная и настурция Балагур-Смехотворная.

      – Пра-альна! – заключил Кочергин Бомбзловский. – А Гармония Всеобъемлющая?

      – Это кто?

      – Ну та, что с Поцелуйко и Наливайко, ну ещё: «Моего здесь нет?»

      – А-а! Насчёт двух первых, так это, кажись, Ёлкин-Палкин и Перламутров соответственно, а вот касаемо Гармонии… – Иван Абрамыч задумался. – Нет, что-то не припомню.

      – Эх ты, голова твоя садовая. Это же Фурия Булдыкина.

      – Точно! – Бабэльмандебский шмякнул себя по лбу.

      – А помнишь её в роли просительницы, этакого забитого существа, в комедийной пьесе Марьин-Рощинского и Сергиев-Посадского «Якосьмь возопивши»?

      – Ну как же, как же! Там ещё, помнится: на предложение чиновника Пятихвостова: «А ну, покажи-ка, наконец-то, свою гордыню», она, позабыв слова – суфлёр Хрянь-Моржовый в это время околачивался в буфете, – нашлась, дерзко, с гордым вызовом воскликнув: «Пожалуйста!», высоко подняв подол своей юбки. Помнится, зал был в восторге. Суфлёра лишили должности и перевели в дворники, а Фурию долго ставили всем нам в пример за выдержку, находчивость, хладнокровие.

      – А вот ещё гости наши иностранные: Сунь Ся-ка, По Чём-пень, Ху Вон-там. Кто они?

      – Сейчас, сейчас, погоди. – Иван Абрамыч на какое-то мгновение задумался. – Первый – Алямс Дармоедов, второй – Кика Дубадал, и третий – Микки Альпеншток. Кика с Микой, помнится, были закадычными друзьями.

      – Да они и сейчас таковыми являются, – поспешил заверить Монблан Аристархович.

      – А ещё из иностранных гостей признал Фросю Огнеупорную в роли Джуди Балерини из Палермо – дочери солнечной Италии. Потом – Петардо Хуан Бернардович из Бразилии. Так это Пантелеймон Вертихвостов. Припоминаю его любимые изречения: «Мама родила меня как человека, папа – как мужчину», или «Прошу оставить меня один на один с унитазом!».

      – А каков Сусалий Пирамидонович Хэрвамвбок, а? Каков, я вас спрашиваю?

      – Да-а, Мухобойников Тарантул Силыч был неподражаем в своей роли, – согласился Иван Абрамыч. – Помнится, на поминках тёщи, заливаясь слезами крокодила Гены, он говорил: «Как человека мне её жалко, как тёщу – нет!». Послушай, старина. А кто та жгучая, знойная, прекрасная креолка Гуля Пых-Мотузовская, что кофе подносила нам с Манюней?

      – Не догадался?

      – Не-э!

      – «Ах, у меня в голове такая поэтическая проза!» – продекламировал Монблан Аристархович. – Ну что, вспомнил?

      – Неужели Виолетта Недевушкина?! – изумлению Ивана Абрамыча не было предела. – В это невозможно поверить, потому что этого не может быть! Сколько же ей лет?

      – Намедни шестьдесят девять стукнуло.

      – Но тогда что означает то молодое, упругое тело, СКАЧАТЬ