Мы и вправду пришли. Я шагнул дальше, сразу узнал поломанные толпой кусты, взрытую землю, камни, кучно брошенные туда, где потом меня избивали. Кинувшись к хибаре, я в три шага достиг ее, распахнул дверь, зная уже наверняка, что там никого нет. Мне понадобилась еще пара минут на пороге, чтоб осознать это вполне. Голос сел.
– Ее нет здесь.
– Я вижу. По-моему, ты тоже увидел это сразу. – Она тронула меня за плечо, заставив оторваться от созерцания полутемной хижины, освещенной косыми лучами солнца, прошивающего ее щелястую стену. – Вы ушли, и больше здесь никого не было.
– Ее напугала толпа… Она прячется в лесу, боится вернуться. Нужно найти ее. – Я в смятении колупал пальцами дверной косяк, неснятая кора отслаивалась длинными лентами, мелкая труха забивалась под ногти.
– Оставь. Ты испугался больше, я вижу это. А она убежала, но у нее была цель.
Это казалось бредом. Это казалось бредом даже на фоне последних моих злоключений – о жизни, которая осталась далеко, за гранью подземных лабиринтов, я даже не вспоминал. Я смотрел, как девушка обходит поляну кругом, трогает скомканные, побуревшие уже листья, свезенный множеством ног дерн, вертит головой, отслеживая видимые лишь ей передвижения.
– Идем! – Она прошла за избушку, остановилась точно там, где я видел девочку в последний раз.
– Куда? – Я перевел взгляд: за яркими, почти белыми полосами света, заполненными мелкой, тихо кружащейся пылью, ход в подземелье едва угадывался. Захотелось вдруг шагнуть внутрь, под узкие каменные своды. Захлопнуть за собой небрежно сколоченный ряд перекошенных, разбухших от влаги досок. Я шагнул вбок и захлопнул наружную, выбеленную солнцем дверь.
– Ты ведь хочешь узнать, что здесь произошло после того, как тебя увели к обозу? – Девушка угадала мою заминку, не только в голосе, но и во взгляде ее сквозил вопрос.
– Да. Конечно.
– Вот и отлично.
– Постой. – Она замерла, изогнув бровь, рука придерживала отведенную ветвь.
– Как тебя звать‑то? – Почувствовав головокружение и слабость в ногах, я медленно съехал по стенке на землю. Ладони ощутили бодрящую свежесть влажной, не просохшей от росы травы. Я отдернул руки, но не смог встать. Зачем? Смысл ускользал, рассеянное внимание не помогало сконцентрировать волю. Я хотел вернуться домой и не мог, не имел права. Но и уйти с поляны… эта мысль вызывала почти рвотные приступы. Я закрыл глаза, пытаясь собраться с силами.
– Да ты голоден! – Она бросилась ко мне, присела, спешно срывая рюкзак СКАЧАТЬ