Где-то гремит война. Виктор Астафьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что рыбаки и охотники самые настоящие пролетарии, так как ведут странствующий образ жизни, следовательно, ни к рабочему, ни к крестьянскому сословию не относятся. Другие утверждали, что охотники самые настоящие крестьяне, потому как живут они в большинстве своем по деревням.

      Исусик, перекусив нитку, вколол иголку в подклад фуражки и огорошил сплавщиков:

      – Выходит, толстоляхие попы тоже крестьяне, раз они по деревням живут?

      Все озадаченно притихли. Дерикруп, чтобы остаться на высоте положения и разрядить обстановку, несмело предложил:

      – Может, так и напишем – про-ле-та-рий! – и, чтобы не дать никому опомниться, макнул ручку в пузырек.

      Но Исусик выскочил из угла и замахал руками. Тень его заметалась по бараку, переломившись надвое.

      – Это как же? Парень небось хрещеный, а вы его басурманским званием заклеймили?

      – Заткнись ты! – разозлились на него мужики.

      Исусик, как укушенный, быстро обернулся к нарам и, поскольку ближе всех к нему оказался дядя Роман, напустился на него:

      – Ты, Красно Солнышко, бродишь без Божьего надзора по земле и хочешь невинную душу увлечь?

      Дядя Роман был лыс, и сплавщики за это дали ему прозвище – Красное Солнышко. Он отстранил напирающего на него Исусика:

      – Слюной-то не брызгай, раб божий.

      – И раб! И раб! – ярился Исусик. – Раб, да не беспорточный бродяга. А ты богообманщик! И все лысые – богообманщики. Просили кожи на одну рожу, но Бога обманули и верховище обтянули. – При этом Исусик показал на лысину дяди Романа и тоненько захихикал.

      Мужики тоже захохотали, и дядя Роман вместе с ними. Дерикруп под шумок заполнил графу, вписал слово «пролетарий» и поднялся, давая понять, что дело с оформлением закончено.

      – Нашему полку прибыло! – воскликнул дядя Роман и с облегчением хлопнул Ильку по плечу.

      В полном изнеможении мальчишка опустился на чурбак и долго сидел, неспособный двинуть ни рукой, ни ногой. По лицу его все еще струился пот.

      Трифон Летяга сказал:

      – Готовиться ко сну. Завтра рано начнем спускать плот. Надо поджимать с зачисткой. Впереди еще Ознобиха – это понимать надо. Поскольку сейчас высвободился человек, дело пойдет быстрее. Я так думаю.

      Все вышли из барака, закурили по последней перед сном цигарке. Только Исусик сидел в стороне, чтобы не оскоромиться, – табаку он не курил.

      В небе слоились темные облака. Где-то в горах голосом глиняной игрушки вела длинный счет людским годам недремлющая кукушка. Перебивая ее задумчивый голос, чеканил перепел в траве: «Спать пора», и чуть слышно доносился лай собак из Шипичихи. Илька напрягался, стараясь уловить голос Османа, и подумал: «Хоть бы скорее уплыть подальше». На костер неслышно налетали и шарахались в темноту крылатые мыши. На перекате в конце острова звучно плескалась рыба.

      Архимандрит – так звали лохматую собачонку сплавщики – во время дебатов лежал под нарами и не шевелился. Сейчас он вылез СКАЧАТЬ