Мифы о восстании декабристов: Правда о 14 декабря 1825 года. Владимир Андреевич Брюханов

Чтение книги онлайн.

      В сем-то положении застал я и свою бригаду».

      Можно представить себе, как взялся за дело и чего добился Николай – с чисто немецким педантизмом, унаследованном от деда и отца – печальной памяти императоров Петра III и Павла I!

      На его беду и на беду его подчиненных у него оказались единомышленники на самом верху армейского управления.

      Генералы тоже переживали переход от военной жизни к миру. Для одних было естественным стремлением расслабиться, другие видели главный долг в восстановлении дисциплины, подорванной вольностями боевых походов. Некоторые заняли своеобразную промежуточную позицию: не утруждая себя чрезмерными усилиями, имитировали служебное усердие, ограничиваясь парадной показухой — благо кое-кого из высшего начальства это вполне устраивало.

      Вот как об этом пишет И. Ф. Паскевич, которого сам Александр I назвал лучшим генералом в армии: «После 1815 года, фельдмаршал Барклай-де-Толли, который знал войну, подчиняя требованиям Аракчеева, стал требовать красоту фронта, доходящую до акробатства, преследовал старых солдат и офицеров, которые к сему способны не были, забыв, что они недавно оказывали чудеса храбрости, спасли и возвеличили Россию. Много генералов поддались этим требованиям; так, например, генерал [Л. О.] Рот, командующий 3-й дивизией, который в один год разогнал всех бывших на войне офицеров, и наши георгиевские кресты пошли в отставку <…>. Что сказать нам, генералам дивизий, когда фельдмаршал свою высокую фигуру нагибает до земли, чтобы равнять носки гренадеров? И какую потому глупость нельзя ожидать от армейского майора? <… > В год времени войну забыли, как будто ее никогда не было, и военные качества заменились экзерцирмейстерской ловкостью. <…> Регулярство в армии необходимо, но о нем можно сказать то, что говорят про иных, которые лбы себе разбивают Богу молясь. Оно хорошо только в меру, а градус этой меры – знание войны, <…>а то из регулярства выходит акробатство».

      В том же стиле оценивал послевоенные тенденции в русской армии и прусский генерал Натцмер, приехавший в свите принцессы Шарлотты – по сути с разведывательными целями, поставленными прусским генеральным штабом, рассматривавшим Россию как вероятного противника. Он пробыл в России до конца 1817 года, осмотрел пограничные крепости и присутствовал на маневрах: «Материал этой грозной армии, как всем известно, превосходен и не заставляет желать лучшего. Но, к нашему счастью, все без исключения обер-офицеры никуда не годны, а большая часть офицеров в высших чинах также немногим их лучше, лишь малое число генералов помышляют о своем истинном призвании, а прочие, наоборот, думают, что достигли всего, если им удастся СКАЧАТЬ