Похищение Европы. Александр Михайловский

Чтение книги онлайн.

      Перебирающий на ходу четки брат Феликс, тихо ступая, вошел в папские покои и тут же опустил голову в знак того, что он здесь не ровня никому.

      – Подойди ко мне, брат, – негромко сказал Папа, – и преклони колена. Я еще не поблагодарил тебя за то, что ты вызвал к нам помощь.

      Иезуит, бесшумно ступая, подошел к креслу, в котором сидел Папа, после чего, встав на одно колено, получил благословение и поцеловал папский перстень. Проделав все это с выражением величайшего почтения к главе католической церкви, брат Феликс бесшумно поднялся на ноги и застыл возле Папы, всем своим видом демонстрируя готовность до последнего вздоха служить Святой Матери Церкви.

      – Русские, которых ты вызвал, – продолжил Наместник Святого Петра, – появились весьма своевременно и настолько решительно, что атаковавшие нас враг попросту разбежался. Правда, мы не ожидал, что русские будут расстреливать бегущих карабинеров в спину. Это было как-то не по-христиански…

      – Ваше Святейшество, – сказал иезуит, – всем фронтовикам известно, что, уходя в отрыв от основных сил, русский ОСНАЗ перестает брать пленных. Точно так же, как не брали врага в плен солдаты вошедших в прорыв германских панцергрупп. Это не жестокость, а насущная необходимость. В рейдирующих соединениях просто нет лишних солдат, чтобы охранять пленных. Конечно, русские могли бы передать пленных карабинеров и чернорубашечников местным властям (то есть партизанам-гарибальдийцам), но для них это стало бы наказанием худшим, чем смерть. Вы знаете, что народ на улицах делал с вчерашними хозяевами жизни, когда их удавалось поймать живьем? Там живые завидовали мертвым, правда, очень недолго. К тому же, надо сказать, что карабинеры и чернорубашечники незадолго до того стреляли в безоружный народ и не испытывали при этом мук совести и, даже разбегаясь, они отнюдь не пытались сдаться в плен. Убегая с поля боя, они прихватывали с собой оружие, а значит, намеревались продолжить войну против народа, только в другое время и в другом месте. Это тоже давало русским моральное право стрелять им вслед, ибо, когда враг, чьи руки по локоть в крови мирных людей, не сдается, его уничтожают.

      – Понятно, – кивнул Папа, – в данном случае мы можем сказать только то, что война – жестокая вещь сама по себе, а когда на одной стороне фронта Сатана, а на другой Господь СКАЧАТЬ