Свободная любовь. Ольга Кучкина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кажется, большинство народа делало политический заказ вот на что. Вспомните, при Брежневе и при Горбачеве – отсутствие каких-либо товаров в магазинах. Суповые наборы из костей, лежавшие на голых грязных прилавках, и за ними стояла очередь. Вспомните эти знакомства с директорами магазинов, чтобы пять-шесть апельсинов для больной дочери принести. Люди сказали: мы так больше не можем жить, мы хотим жить по-человечески. Я хочу купить землю и построить себе домик! Нельзя! Почему?! Вот нельзя и все! Дайте нам возможность строить, ездить за границу, смотреть, как живет Америка, как живет Новая Зеландия, мы не хотим стоять в очередях… Благодаря Гайдару, Ельцину все произошло. Магазины насытились товарами, никакого дефицита, за границу – пожалуйста, нужны доллары – вот тебе доллары. И на этом реформы прекратились. Почему? А потому что дальше народ не настаивал. Людям показалось, что этого достаточно. Наша революция привела к тому, что все есть. А чего там говорят демократы: надо судебную реформу, реформу милиции, ФСБ – в конце концов, не так важно. Люди не поняли, что это необходимо. Что без этого не будет развиваться частная собственность, не развернется антимонопольная деятельность, будет увеличиваться пропасть между бедными и богатыми. Но теперь, мне кажется, в людях рождается понимание, что вместо целого алфавита реформ, коснулось только первых букв, А, Б, В, а остальные двадцать семь мы еще не произносили!..

      – У вас всегда был такой гражданский темперамент или в молодости вы были другим человеком?

      – В молодости у меня и моих товарищей была ирония по отношению к власть предержащим. Я застал Иосифа Виссарионовича Сталина. Видел его неоднократно на Мавзолее, в белом мундире с золотыми пуговицами. Обаятельнейший человек. Махал нам рукой. А мы проходили и кричали: Сталин! Задерживались, но солдаты проталкивали, чтобы проходили, проходили. После этого я видел товарища Сталина в гробу в Колонном зале Дома Союзов. А потом я видел Никиту Сергеевича Хрущева в Вахтанговском театре, где у нас были гастроли, и он пришел на спектакль «Иркутская история», и вышел Пашка Луспекаев, а ложа, где Хрущев сидел, почти на сцене, и Пашка растерялся и заорал: здрасьте, Никита Сергеевич! А потом уже стал говорить слова роли… Я видел многих: Брежнева, Андропова, Горбачева… И Бориса Николаевича Ельцина, к которому я испытываю чувство искреннего уважения. Ему говорили: вот эти мэнээсы в розовых штанишках… А он в ответ: да, мэнээсы, но мне нужно окружение моложе, чем я, и умнее, чем я, и они будут работать. Такую фразу – «умнее, чем я» – никто из руководителей никогда у нас не произносил.

Нравственный императив

      – От кого вы брали, когда играли, скажем, в володинском «Осеннем марафоне» – от Володина?

      – От себя. Не от коллизии, которой у меня не было. А от своего характера. И играл я то, что мне было ближе всего. А ближе мне была не любовная история, связанная с артисткой Нееловой и артисткой Гундаревой, двумя замечательными женщинами, а желание моего героя сесть за письменный стол, положить Брокгауза и Ефрона, словарь литературного русского языка, обложиться бумагами и сидеть в этом Вернее и делать СКАЧАТЬ