Русский крест. Литература и читатель в начале нового века. Наталья Борисовна Иванова
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Русский крест. Литература и читатель в начале нового века - Наталья Борисовна Иванова страница 24
Название: Русский крест. Литература и читатель в начале нового века
Автор: Наталья Борисовна Иванова
Жанр: Критика
isbn: 978-5-9691-0959-9
isbn:
Отечественному читателю?
Но читатели в нашей стране воспитаны так, что изначально считают критику обманом, ловким мошенничеством[33] и совершенно не верят в чистоту помыслов и намерений критика. Прочти критику и сделай наоборот, – так обычно поступает читатель. (Если ее читает.) Разнесенное критикой в пух и прах произведение притягивает читателя еще более волшебным образом – как будто его критик не дегтем, а медом намазал; корни этого упорного противостояния растут еще из советского времени: официозная критика приучила читателя к правилу «обратного» поведения. Поэтому рейтинги продаж в книжных магазинах не то что не соответствуют рекомендациям критиков – они вопиют о несоответствии[34]. Может быть, дело в авторитете (?) критики. А может, в загадочной русской душе (она ведь у читателя тоже есть) – поступить наперекор! Обязательно наперекор! Отомстить; если не получается кому-то другому, то – в компенсацию – самому себе! Да и пафос критики, скажем прямо, читателю кажется учительским, а учителей словесности, как правило, и в школе не любят: образ Онегина, характер Печорина… тьфу.
Нужна ли она, критика, русскому писателю? Писатель инда взопреет, пока одолеет о нем написанное, – и останется всегда недоволен. Критик написал хорошо, но мало. Или – плохо и много. Критик что-то понял, но вообще недопонял, не проник и не проникся. Он застрял на мелочах. Он не видит мелочей, т. е. деталей, эпитетов и метафор. Он подавляет. Он обслуживает. Он диктатор. Он лакей.
Нужна ли критика российскому издателю? А зачем? Издателю нужны сочинители дифирамбов, рекламщики и пиарщики книги. Чтобы воздействовать на объем продаж. (Под критикой я разумею критику аналитическую, а не дифирамбические сочинения по поводу книги, не гимны, пропетые автору в доступных его, автора, сознанию формах.)
А самим критикам?
Критики целыми группами и поодиночке покидают ее поредевшие ряды, уходят в прозу[35], – правда, о том разговор отложим.
И в выкопанную ими самими могилу[36] ее сопровождали избранные литературные критики. Хотя…
Критику сегодня (если отвлечься от хроники объявленной смерти) можно определять (и выстраивать) по разным параметрам и признакам – поколенческому (шестидесятники, «младоэстеты»[37] etc.), направленческому («правые» и «левые», «демократы» и «национал-патриоты»), по отношению к традиции («традиционалисты» и «радикалы»), по месту публикации, определяющему существо и формат высказывания («журнальная», «газетная», «радио-» и «телекритика»). Но поверх всего этого идет еще одно – деление по взятым на себя обязательствам и по литературной амбиции. И тогда это будет критика как искусство и как ремесло. СКАЧАТЬ
«Легко назвать несколько достаточно известных писательских имен, которые являются продуктом пиара в чистом виде. Не уверен, что влияние критики на литературу сегодня положительное, так как основной процесс, имеющий место в текущей критике, – это „раздувание штатов“ и, как следствие, понижение критериев оценки» (Михаил Эдельштейн). Резонное и справедливое наблюдение критика можно легко продолжать примерами, – но они не названы. Два пишем, шесть в уме. Не только «раздувание штатов», но и отсутствие адекватного отпора этому «раздуванию»: отягощает критику ложная корпоративность.
Происхождение этих самых рейтингов не всегда прозрачно, и тем не менее – «других у нас нет». Десятку «рейтинга самых покупаемых книг в московских книжных магазинах» («Известия», 7.04.2005) открывает писательница Оксана Робски («Casual») и завершает Виктор Пелевин («Священная книга оборотня»), а внутрь десятки попали (из русских беллетристов) Юлий Дубов («Меньшее зло») и Александра Маринина («Замена объекта»). Утешает, правда, параллель с изо: что ни произнеси и ни напиши (и ни организуй как куратор – арткритика), толпа-очередь будет терпеливо стоять к Шилову – Глазунову, а не к Кабакову – Э. Булатову.
Только за последние годы совсем «ушли» в прозу или активно печатаются как прозаики Вячеслав Курицын, он же – Андрей Тургенев, Евгений Шкловский, Дмитрий Бавильский, Владимир Новиков. Уровень этой прозы разный, различен и издательский, и читательский успех; литературно-критическое сообщество высказывается по конкретным поводам (т. е. сочинениям) мало, вяло или уж так витиевато, что до сути добраться практически невозможно.
Один из «скромных соглядатаев» (профессиональное самоопределение Никиты Елисеева, которое с удовольствием распространяю и на других критиков) варьировал формулировки: «реквием по современной русской прозе», «нет талантливых писателей», «исписались даже те, кто начал интересно». В общем, «литература деградирует» (М. Золотоносов).
Забавно, когда с критики учительской и морализаторской, пытающейся всерьез «пасти» свое (по крайней мере, за это спасибо) поколение, литератор начинает (см. статью В. Орловой «Как айсберг в океане» в № 4 «Нового мира» за 2005 год). «Вообще всевозможные „группы“, „клубы“ и даже поэтические собрания – марафоны и фестивали – внутри профессиональной общности отдают какой-то гнильцой». А еще и стиль – стиль этой критики таков: «Снова и снова героиня обновляет в глубине собственного сердца щедрый источник добра», «Новосибирск… породил целую плеяду молодых авторов», «Яркой точкой на литературной карте России горит Ярославль», «Лицо, обрамленное…» Действительно: «В критике, в публицистике, в аналитике ты и вовсе виден, как на ладони».