Русский крест. Литература и читатель в начале нового века. Наталья Борисовна Иванова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ книги подобен сроку годности колбасы. В Москве есть «Фаланстер» – но он такой один на двенадцатимиллионный город.

      Я говорила о «поиске» не столько в бытовом, сколько в интеллектуальном смысле.

      Новую русскую литературу следует искать, перебирая в уме рекомендации критиков и литературных журналистов с большой осторожностью – повторяю, коррупция давно проникла и в наши ряды.

      Да и без коррупции – рекомендации (и рекомендованные) лопаются наподобие мыльных пузырей. Ну кто по вольной воле сегодня возьмется перечесть большинство романов, получивших этого самого Букера? Или скажут – читайте (вообще) Маканина, а он выдаст тошнотворный «Испуг»; скажут – читайте Битова, а он представит перетасованный б/у роман; скажут – читайте Иличевского, а ведь не продерется читатель через первые пятьдесят страниц «Перса» и помянет критика недобрым словом.

      Поэтому-то сегодня так популярен жанр литературной биографии – что у писателей, что у читателей. Писатели пишут о крупных писателях (А. Варламов после книг об Александре Грине, Алексее Толстом, Михаиле Булгакове выпускает книгу об Андрее Платонове), потому что это беспроигрышный вариант на сюжет жизни действительно выдающегося героя. Взятого в литературные – ставка безошибочная. И читатель не ошибется, купив очередную биографию, – все-таки полезная информация, а не пустая выдумка.

      Нон-фикшн побеждает? Отчасти да: и литературные путешествия (Андрей Балдин, Василий Голованов), и книги о судьбах городов (Рустам Рахматулин) должны вызывать и вызывают интерес. На этом фоне ощутимо проигрывает фантастика, сбившаяся на повторы, исчерпавшая свои приемы – и читательский интерес здесь явно пошел на спад.

      Гораздо важнее стало другое, совсем новое: вплетение фантастического элемента (или мотива) в совсем не фантастический ряд. Фантастический сдвиг в реальной литературе – устойчиво развивающийся тренд, и его разрабатывают и те, кто на новенького (Мариам Петросян), и те, кто давно пришел в литературу (Сергей Носов), и «посторонние» (Максим Кантор). Те, кто оставляет общую дорожку, чтобы пробить стеклянный потолок. Фантастическое допущение рождает ultra fiction – в ответ на прагматический non-fiction. И, наконец, последнее.

      Каждый охотник должен знать, где сидит фазан.

      Каждый писатель должен знать, где сидит читатель.

      Но и каждому читателю хорошо бы показать, где ждет его книга, – в московском «Фаланстере» или пермском «Пиотровском».

      Гоголь в одной из своих статей иронизировал: мол, книжечка эта вышла, – значит, где-то сидит и читатель ее.

      Надеюсь, что и выдающийся по всем меркам, уникальный книгопродавец – тоже.

      I. СИЛОВЫЕ ЛИНИИ

      Писатель и политика

      Из дыр эпохи роковой

      В иной тупик непроходимый.

Борис Пастернак. «М<арине> Ц<ветаевой>»

1

      Отношения СКАЧАТЬ