Народный фронт. Феерия с результатом любви. Алексей Слаповский

Чтение книги онлайн.

      Я начал действовать.

      Первым моим объектом был сосед по койке Саломодин, которого я уже упоминал. Бывший грузчик. Он таскал грузы, не подозревая о Вселенной и о многом другом, что сделало его угрюмым и мрачным. «Наше дело, – говорил он, – плоское таскать, круглое катать». Я не знаю, из-за чего он заболел, Саломодин не рассказывает. Наверное, ему велели катать плоское и таскать круглое, он впал в неразрешимый ступор, который кончился больницей.

      Я сказал ему:

      – Брат, не хотите ли Вы вступить в Народный Фронт?

      Он молча вздрогнул. Что делать, слово «Брат» на многих так действует. Ведь наши санитары официально называются Медбратьями, а от них ничего хорошего ждать не приходится. Тот же самый Ленечка иногда подкрадывается сзади к Саломодину – кстати, я не знаю его имени, потому что врачи его по имени не называют, а сам он не признается. Он очень вообще подозрительный. Я неоднократно спрашивал его:

      – Саломодин, как Вас зовут?

      – Кто зовет? – испуганно озирался он.

      Я поменял формулировку вопроса:

      – Саломодин, как Ваше имя?

      – А тебе зачем? – спрашивал он.

      На этом контакт заканчивался.

      Но я все равно всех называю Братьями, чтобы вернуть этому слову изначальный смысл, а не тот пугающий, который все видят из-за Медбратьев, что не лишено смысла, если вспомнить Каина и Авеля.

      Я не отступал и повторил:

      – Брат, не хотите ли Вы вступить в Народный Фронт?

      Он опять вздрогнул и опять не ответил.

      Что ж, придется слегка изменить свои установки. Что делать, Большая Политика невозможна без маленьких компромиссов!

      – Саломодин, хотите ли Вы вступить в Народный Фронт? – спросил я третично, не употребив пугающее его слово.

      – Нет, – ответил он.

      Другого ответа я и не ожидал. Саломодин абсолютно на все вопросы отвечает отрицательно. Он считает, что в каждом вопросе подвох и провокация. К тому же, неразвитые люди – как дети, а детям свойственно отрицание. Я помню, когда в детстве Мама меня спрашивала: «Костя, хочешь кушать?» – я автоматически отвечал: «Нет!» – даже если хотел. И тут же после этого спрашивал: «А что?» Почему я так делал? Потому, что все дети обладают энергией сопротивления. Они знают, что Мир хочет подавить их и сделать одинаковыми, и инстинктивно упираются. Потом эта энергия сопротивления угасает или исчезает совсем. На самом деле детей не надо спрашивать. Надо говорить: «Иди есть!» – и все. Чтобы ребенок не мучился наличием вариантов, ведь самое сложное для ребенка – выбор. Он часто и капризничает из-за того, что есть выбор. На самом деле он этим просит, даже как бы требует насилия, а взрослые не понимают. Педагоги в школе умнее, они меня не спрашивали: «Костя, ты хочешь ответить?» Они прямо говорили: «Лунёв, иди к доске!» И правильно делали.

      И тут меня осенило. Что ни говори, а гениальные идеи могут сделать гениальным того, кто их воспринял.

      – Саломодин, СКАЧАТЬ