Я буду Будда. Герман Канабеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Не знаю пока.

      – Как узнаешь и допишешь роман, приходи, а пока никак.

      Она протянула мне лопатку для обуви.

      – Иди уже, писатель, – сказала она и захлопнула за мной дверь.

      Через полминуты, когда я спустился на первый этаж, она крикнула мне в лестничный пролет:

      – Эй, писатель, стой, поднимись-ка.

      – Держи вот, – сказала она, когда я снова поднялся на ее этаж, и протянула мне книгу – Максим Горький «Письма начинающим литераторам». – Допишешь роман, принесешь мне копию рукописи, а в книге, что тебе дала, на последней странице напишешь, что такое любовь, тогда сдам тебе комнату.

      – А попроще ничего нельзя придумать?

      – Нельзя!

      – Ведьма! – сказал я, когда дверь закрылась.

      Дома я положил книгу на полку. Теперь в моей библиотеке было две книги: «Чудеса естественного ума» и «Письма начинающим литераторам».

      Глава 7

      Когда идет первый снег, я думаю о старости. Может быть, потому что конец осени напоминает старость, а первый снег поступает с осенью так, как поступает юность со старостью – под свежестью и молодостью хоронит то, в чем больше нет красоты.

      Стареть страшно. И непонятно, что пугает больше – физическая немощь или умственная.

      Страшно дожить до такого возраста, когда начнешь сраться под себя, но все равно будешь цепляться за жизнь. Шлепать губами, истекать соплями и считать, что это жизнь. Или быть вполне бодрым стариком, но ослабеть умом. Разучиться здраво мыслить, но считать, что это жизнь.

      Страшно потерять темп и перестать двигаться со скоростью текущих будней. Еще страшнее неизбежность процесса.

      Состариться бы так, чтобы осталось сил сесть на велосипед, разогнаться и сигануть с обрыва. Крикнуть: «Ебать! А жизнь прекрасна!» – и расшибиться нахуй. Только бы не сидеть и не смотреть в окно, за которым апрельский дождь или декабрьский снег насыщает природу жизнью, а у тебя нет физических сил, чтобы умереть, но их хватает, чтобы жить и смотреть в окно.

      Глава 8

      Женечка работала у нас официанткой. У нее была маленькая круглая попка, курносый нос и пухлые губки. Она была такого маленького роста, что могла бы сосать стоя. У меня, по крайней мере, точно.

      После пятничного банкета мы специально задержались дольше всех. Ждали, когда разойдется персонал и мы останемся вдвоем. Почему-то охранника, скучающего на входе, мы в расчет не брали.

      Мы трахались на барной стойке, пока он нас не прогнал. Потом трахались в подсобке. Пили стащенный из бара коньяк и курили кальян.

      – Что такое любовь, Жень? – спросил я у нее уже под утро.

      – Еще раз хочешь меня?

      – Пожалуй.

      Охранник сидел за стойкой и смотрел телевизор, висевший в баре. Когда мы с Женечкой собрались уходить, я услышал обрывок новости: «Женщина-смертница, вдова погибшего боевика, подорвала себя на центральной площади Урус-Мартана (Чечня), когда там находился комендант СКАЧАТЬ