Все уроки Георгий молчал, лишь иногда бросая в Лару опасный взгляд, но его мысли, его холодную ярость, его тайное желание сделать ей больно ощущались почти физически. Он выжидал. Точно волк, он стерег, когда наступит подходящий момент для мести. И он задумал что-то очень недоброе.
Сперва Лара даже подумала, что стоит попросить старосту поменять ее с кем-нибудь другим, чтобы лишить его этого удовольствия. У каждого человека свои границы дозволенного. Интересно, где проходили его?
– Ты покойница, – сказал он ей, когда они шли в столовую.
– Да что ты, – улыбнулась Лара.
Губы Георгия сжались в нить. На скулах вздулись желваки, на виске взбухла вена. Однако, он ничего не сказал, хотя очень хотел. Как он был зол!..
– Ты не тронешь меня, – утвердила Лара, вдруг почувствовав небывалую уверенность. Даже власть. – Лучше забудь. Это была всего лишь шутка, ты же знаешь.
В его черных глазах шевельнулась потусторонняя тьма. Он ушел, толкнув ее плечом. Нет, конечно, он не забудет, никогда! Хищник остается хищником, особенно голодный, разозленный и униженный.
Прозвенел звонок с шестого урока. Дежурные терпеливо ждали, когда этажи опустеют, чтобы подмести мусор. Им достался третий этаж, где занимались все выпускники. Лара сидела на подоконнике и болтала ногами. На ней, как и планировалось, была юбка и капроновые колготки. Георгия стоял чуть поодаль, уперевшись спиной о стену. Бугорок на брюках едва виднелся. Лара представила Георгия в одних трусах, как в раздевалке и плотнее сжала бедра.
Когда последний класс покинул свой кабинет и последняя парочка учеников скрылась на лестнице, Георгий выпрямился и посмотрел на Лару. Наконец-то. Он дождался.
Лара не торопясь спрыгнула с подоконника, чтобы взять веник, как вдруг он оказался рядом. Не успела она и слова сказать, как сильные юношеские руки сжали ее запястья. Он надеялся, что она вскрикнет, но Лара молчала, чтобы еще сильнее его разозлить.
Тогда Георгий заставил ее развернутся, заломил руки за спину и прижал животом к подоконнику. От него пахло мелом, стиральным порошком и гелем для бритья.
– Извинись, – приказал он холодным голосом, какой мог быть лишь у великого короля или ангела.
– Ага, щас, – усмехнулась Лара, и он надавил еще сильнее, вдавливая ее в крашеную плоскость.
– Извинись, я сказал!
– Да ни за что!..
– Значит, не будешь? А так?
– Мне больно… Отпусти, мне больно!..
Его рука скользнула под пиджак, под блузку, зашарила по спине в поисках чего-то. От каждого прикосновения по телу разбегались мурашки. Лифчик! Он искал застежку от лифчика! Начиная с живота, Лару захлестнула теплая волна возбуждения. Она покорно терпела, прижатая к СКАЧАТЬ