Луна и грош. Узорный покров. Уильям Сомерсет Моэм

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лавке. Вспомните Моне, которому не удавалось сбыть свои вещи за сотню франков. А сколько они стоят теперь?

      – Правильно. Но десятки художников не хуже Моне не могут сбыть свои картины, которые и теперь ничего не стоят. Что тут можно знать? Разве успех дается по заслугам? Вздор. Du reste[16] надо еще доказать, что этот ваш приятель достоин успеха. Кроме вас, мосье Струве, никто этого не считает.

      – А как вы в таком случае определяете, кто его достоин? – спросил Дирк, красный от гнева.

      – Только одним способом – по успеху.

      – Филистер! – крикнул Дирк.

      – А вы вспомните великих художников прошлого: Рафаэля, Микеланджело, Энгра, Делакруа – все они имели успех.

      – Пойдем, – оборотился ко мне Струве, – или я убью этого человека.

      Глава двадцать третья

      Я встречал Стрикленда довольно часто и время от времени даже играл с ним в шахматы. Он был человек очень неровного характера. То молча сидел в углу, рассеянный и никого не замечающий, то вдруг, придя в хорошее расположение духа, начинал говорить, как всегда отрывисто и косноязычно. Я ни разу не слышал от него ничего особенно умного, но его жестокий сарказм порою был занимателен; и говорил Стрикленд только то, что думал. Ему ничего не стоило больно уязвить человека, и когда на него обижались, он только веселился. Дирку Струве, например, он наносил обиды столь горькие, что тот убегал, клянясь никогда больше не встречаться с ним. Но могучая натура Стрикленда неодолимо влекла к себе толстяка голландца, и он возвращался, виляя хвостом, точно провинившийся пес, хотя отлично знал, что его снова встретят пинком, которого он так боялся.

      Не знаю почему, Стрикленд охотно водился со мной. Отношения у нас сложились своеобразные. Однажды он попросил меня дать ему взаймы пятьдесят франков.

      – И не подумаю, – отвечал я.

      – Почему?

      – А с какой радости я стану ссужать вас деньгами?

      – Мне сейчас очень туго приходится.

      – Не интересуюсь.

      – Не интересуетесь, если я сдохну с голоду?

      – Мне-то что до этого? – в свою очередь, спросил я.

      Минуту-другую он смотрел на меня, теребя свою косматую бороду. Я улыбался.

      – Что вас смешит, хотел бы я знать? – Глаза его гневно блеснули.

      – Неужели вы так наивны? Вы ведь никаких обязательств не признаете, следовательно, и вам никто ничем не обязан.

      – А каково вам будет, если я сейчас пойду и повешусь, потому что мне нечем заплатить за комнату и меня выгоняют на улицу?

      – Мне наплевать, что с вами будет.

      Он фыркнул.

      – Хвастовство! Сделай я это, и вас совесть загрызет.

      – Попробуйте, тогда увидим, – отвечал я.

      Улыбка промелькнула у него в глазах, и он молча допил свой абсент.

      – Не сыграть ли нам в шахматы? – предложил я.

      – Пожалуй.

СКАЧАТЬ