Две великие победы русского флота. Наварин и Синоп. Евгений Васильевич Богданович

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Наварин «первым шагом к освобождению Греции». Наварин не только мог, но и должен бы был явиться и первым шагом к освобождению всех христиан Балканского полуострова. В этом смысле поняли его и вся Россия, и все злополучные населения, себялюбивою завистью Европы обрекаемые на роковое, подавляющее их умственное и материальное развитие рабство. С этой же точки зрения взирали на него и в Англии люди, стоящие на высоте гениальной политики Каннинга. «Я решительно того мнения, – торжественно заявил несколько времени спустя лорд Джон Россель, – что эта блистательная победа была необходимым результатом Лондонского договора; кроме того, я полагаю, что это была одна из самых честных побед, одержанных оружием какой-либо державы от начала мира».

      Того же мнения, по-видимому, держался и Каннинг, хоть он, конечно, и надеялся, и предпочел бы обойтись без этой «честной» победы. При известном ему своекорыстно-миролюбивом настроении английского общества, он предвидел, что за эту «честную» победу поплатится своим портфелем, которым дорожил как средством проводить свою политическую систему, которая, по его убеждению, была единою вполне согласною и с честью, и с интересами Англии. Влиянием его не только доблестный проводник его политики, Кодрингтон, но и граф Гейден и де Риньи были почтены орденом Бани. Что это свидетельство признательности Великобритании к трем героям Наварина стоило Каннингу немало труда, можно судить уже по первому возгласу короля при получении известия о «честной» победе: «Какое неожиданное событие!» Если в английском обществе преобладала и тогда узкосердая корысть и близорукая зависть к России, то в высших правительственных сферах ее господствовали рутинные убеждения в весьма нелестной для Англии «тождественности» интересов Великобритании с ее «исконным союзником», Турцией. «Из мер, принятых для осуществления договора, – писали Кодрингтону в официальном предостережении, – совершенною неожиданностью для его величества было столкновение в Наваринском порте между флотами договорившихся держав и Оттоманской Порты. Невзирая на доблесть, обнаруженную соединенным флотом, его величеству прискорбно, что суждено было случиться такому столкновению с морскою силою исконного союзника Англии; но его величество все же доверчиво уповает, что это нежелательное событие не будет сопровождено дальнейшими враждебными действиями и не помешает несогласиям между Портою и Грециею уладиться миролюбиво»…

      В этих строках, очевидно, уже выказывалась политическая программа, диаметрально противоположная той, какую проводил Каннинг. Так думал и Кодрингтон. «Когда Англия, Франция и Россия, – писал он в своей книге[40], – несмотря на различие своих интересов, соединились в июльском договоре, тогда охранять их взаимные выгоды могло – согласие, вредить им – разобщение. Первою сошла с общого пути Англия, когда король ее в своей речи назвал Наваринскую битву «неожиданностью» (unotward event). В этих словах звучало уже уклонение. Они породили СКАЧАТЬ