Субботней халы аромат. Тамар Бимбад

Чтение книги онлайн.

      Людей маленьких хоронили без дорогостоящего макияжа. Но по нигде не писаному закону, похороны по-прежнему понимались, как шоу. Не бралось в расчёт то, что измученный болезнью или несчастным случаем человек выглядит, мягко говоря, непрезентабельно, а может, даже уродливо или смешно. Правда, существует мнение, что идея похорон – это благое дело прощания умершего человека с миром, в котором жил. Возможно. Но какою ценой? Несчастное неподвижное тело покойного, неспособного элементарно защитить себя и прикрыть свою немощность и физическую неприглядность, оказывалось выставленным напоказ.

      – Ну и что? – скажет кто-то из читателей. – Покойнику уже всё равно.

      А если бы удалось спросить мёртвого человека, согласен ли он на публичную демонстрацию несовершенств своего бренного тела? Кто согласился бы дать своё добро? Кто одобрил бы акт подобного неуважения к себе и к своей душе, только что покинувшей тело? Душа человека, ушедшего из мира живых, всё ещё где-то рядом, и глубоко страдает, видя своё тело выставленным во всей красе.

      Спросите об этом живых… Спросите себя, наконец…

      Однажды я шла в музыкальную школу. Погружённая в свои мысли, я шла, глядя на новые жёлтые туфельки, которые Мама купила мне на днях. Туфельки эти мне были чуть-чуть маловаты, но очень нравились пуговкой на боку и солнечно-жёлтым лаковым блеском. Я старалась следить за каждым шагом, чтобы как-нибудь случайно не поцарапать своё сокровище.

      Когда же я подняла голову, я увидела прямо перед собой медленно идущий по мостовой грузовик и группу людей в чёрных одеждах. А на грузовике стоял закрытый гроб, накрытый сверху бархатным покрывалом с золотой вышивкой. Я не помню, был ли на бархате вышитый Маген Давид[34]. Может быть, стоя на тротуаре, я не могла видеть его посреди покрывала. Но, вспоминая об этом сейчас, я должна сказать, что были времена в СССР, когда любое использование или причастие к использованию Маген Давида было противозаконным и потому опасным делом[35].

      На этих похоронах не было знакомой мелодии рыдающего оркестра, не было привычного ажиотажа возбуждённой толпы, выбегающей на зрелище изо всех парадных и ворот. Лишь несколько прохожих остановились, наблюдая, как и я, печальную процессию. Вдруг рядом раздался женский голос:

      – Ну и похороны! Неужели не могли нанять оркестр!?

      – О чём вы говорите?! – авторитетно возразила другая женщина. – Я их хорошо знаю. Они живут в одном доме со мной. В десятом номере. Евреи-богачи! Как вам это нравится? Уверена, они просто поскупились! Для матери поскупились! Стыд-то какой!

      Женщины, идущие за гробом, шли, не поднимая глаз, не слыша реплик, идущих с тротуара. Чёрные платки прикрывали их лица, погружённые в свои, только им известные мысли. Но когда они прошли мимо и сделали шаг-другой от меня, одна женская головка вдруг повернулась в мою сторону. Я с удивлением узнала в ней Милочкину маму Риту СКАЧАТЬ