Тцар усмехнулся, расправил плечи. На миг в грузном правителе проглянул прежний отважный воин с яростными глазами и перекошенным в страшном боевом кличе ртом. Но только на миг, а нынешний тцар повозился в кресле, устраивая расплывшееся тело среди подушек, буркнул:
– Ты прав, это было безумие. Сейчас я бы ни за что…
Его передернуло, на лице проступило отвращение. Щажард поклонился, сказал с нажимом:
– Но ты это сделал. Все знали, что безумство выступить против Ютигги! И сам Ютигга это знал. И все-все знали. Но ты выступил, ты вошел в Куябу, ты разгромил, захватил, поверг, растоптал… Ты сел на трон, и счастливая Куявия пела тебе благодарственные гимны!
Тулей хмыкнул, но лицо посветлело, а в глазах блеснула гордость. Даже плечи с натугой распрямил, словно услышал прежние победные трубные звуки.
– Не понимаю, зачем ты…
– Не отвергай артанина, – посоветовал Щажард. – Он скорее всего сам голову сломит. Такие долго не живут! Это песни о них живут долго. Живут и рождают новых героев… Но если этот артанин совершит то, что ты ему велишь, он из нашего… прости, теста. Прости, что равняю себя с тобой, но я не о знатности… а о том безумстве, которое по воле богов посещает немногих. Мне был глас, чтобы я бросил ремесло плотника и шел искать нечто, тебе был зов, что надо либо пасть в неравном бою, либо освободить страну от чужеземного захватчика… а этому артанину велено пасть к ногам твоей дочери!
Тцар буркнул:
– К ее ногами пали все женихи Куявии.
– Что их ведет? – спросил Щажард со скептицизмом. – Одних – жажда породниться с тобой, других – твои сокровища, третьих – жажда овладеть таким цветком, как твоя дочь, и бахвалиться перед остальными… Но только артанина ведет сила, более могучая, чем все в человеке. Любовь – та странная мощь, что ставит человека вровень с богами. Пусть над ним смеются дурни, но мы с тобой ведь не дурни? Ты помнишь, что о тебе говорили, когда ты начал созывать людей в поход на Куябу?
Тулей потемнел, брови сдвинулись, глаза выкатились, налились кровью. Он задышал часто, опомнился, выдохнул, сказал сварливо:
– Черт… Не напоминай о том позоре, тех унижениях и тех плевках, через которые прошел!.. Как я жаждал с ними расправиться! Как ночами представлял все те пытки и казни, через которые проведу мерзавцев, чтобы умирали долго, медленно!.. А уже потом, когда победил и сел на трон, уже велел позвать палачей… но понял, что пришлось бы перевешать всех, с кем тогда сталкивался, говорил, общался.
Щажард тонко улыбнулся.
– Зато заслужил славу мудрого, доброго, всепрощающего, СКАЧАТЬ