Внучка, Жук и Марианна (сборник). Татьяна Батенёва

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ расчесала волосы, завязала их черной лентой. Промаявшись до полвосьмого, позвонила в амбулаторию, потом в школу…

      Машина погребения завертелась. Пришел пожилой благообразный доктор Геннадий Трофимович, выписал справку о смерти. Потом прибежала заплаканная медсестра Тоня, заохала у постели, сказала, что «обмоет и обрядит». Потом пришла группа взволнованных учительниц, наперебой советовавших Кате, куда поехать за гробом, венками и еще чем-то, где заказать отпевание, к кому обратиться на кладбище и в церкви.

      – Бабушка же вроде неверующая была? – робко сказала Катя.

      – Что вы такое говорите, Катя? – скорбно поджала накрашенные губы самая активная, историчка Виктория Никифоровна. – Она же крещеная, православная. Как можно в наше-то время? Непременно надо панихиду и сорокоуст!

      – Да-да, – заторопилась Катя. – Я закажу, только я-то сама некрещеная, это ничего?

      – Ну мы сами все закажем, чего уж, – осуждающе покачала головой Виктория Никифоровна. – И вам бы надо покреститься, как же так?

      Катя, уже давно не вступавшая в дискуссии на околорелигиозные темы, промолчала – знала, что бесполезно сообщать о своих атеистических взглядах, теперь повсеместно и напоказ осуждаемых.

      Люди приходили и уходили, протопала к постели бабушки соседка тетя Галя, громко плакала и сморкалась в огромный носовой платок. Причитала с украинским акцентом: «Да шо ж ты, горемычная наша, серденько свое не сбэрэгла!» Тетя Галя, смолоду и всю жизнь прожившая в России, так и не освоила подмосковный говор, «гэкала» и «шокала», за что и прозывалась на улице Хохлушкою. Удивительным было то, что ее мужа Николая, коренного захаровского, привезшего себе жену «с армии», тоже звали Хохлом, и он даже откликался.

      Приходили какие-то женщины, приносили цветы, что-то рассказывали о бабушке и собственном детстве Кате, которая бродила по дому, не находя себе места. Казалось, весь поселок когда-то учился у бабушки, и теперь люди считали своим долгом прийти и посочувствовать то ли Кате, то ли себе.

      Пришел даже Леха Черт, деревенский алкаш, в грязной, разорванной на пузе майке, растирал заскорузлой лапищей слезы и сопли по опухшей физии. Из его несвязных воплей вперемешку с матом выяснилось, что он тоже когда-то учился у бабушки…

      Ближе к вечеру пришел, точнее, ворвался в дом и сосед Николай Петрович, в строительном комбинезоне, с грязными руками. «Прораб, – неприязненно подумала Катя, – мог бы хоть руки помыть…»

      – Где? – хрипло выдохнул он, вбежав в темный коридор. – Почему мне не позвонили?

      Катя пожала плечами: почему, собственно, она должна была звонить?

      – У меня нет вашего номера, – тихо сказала она.

      Он посмотрел сначала на бумажку, пришпиленную к обоям рядом с телефоном – на ней только сейчас Катя разглядела номер сотового и крупно написанное «Николай», – потом с укором на нее. Стараясь не топать, вошел в комнату. Бабушку уже переодели, положили в гроб, поставили вокруг вазы с цветами. Кто-то принес СКАЧАТЬ