Блуд на крови. Валентин Лавров

Чтение книги онлайн.

      Труп, раздувшийся от бурой воды, выловили через неделю и схоронили на Волковом кладбище.

      Уже во время поминок Скоробогатов посадил неподалеку от себя Ермолая, а по окончании застолья сказал ему негромко:

      – Есть у меня для тебя сурпризец. Завтра с утра приди в магазин пораньше, потолкуем.

      Толковать долго не пришлось. Хозяин на другой день объявил:

      – Потому как вижу твое уважение к моей персоне и усердие по службе, назначаю вместо утопшего – старшим продавцом.

      Это означало увеличение жалованья почти в три раза и избавление от все-таки унизительного стояния «в растворе».

      Тем временем Олимпиада, скучавшая после неожиданно исчезнувшего из-под окон казака Левченко, стала вдруг с какой-то грациозной вежливостью изъясняться с Ермолаем. С ней, впрочем, у нового старшего продавца и прежде были непринужденные отношения. Ермолай вел себя до некоторой степени нахально, пускаясь на рискованные разговоры:

      – Что ж вы, Олимпиада Федоровна, столь обманчивую внешность имеете?

      Олимпиада удивлялась:

      – Вы об чем намекаете, Ермолай Павлович?

      – Сказывают в народе, что к вам сыночек купца Артамонова сватов засылал. И вы ему отказали, так он, сердечный, вторую неделю с горя пьет – не просыхает.

      – Это тебя не касается, но зачем ты внешность мою упомянул?

      – По наружности лица вы ангел небесный, а сердце ваше – каменное…

      – Ха-ха! – зарделась польщенная словами Ермолая Олимпиада. – Так ведь я не бесприданница какая, могу и выбрать себе кого по сердцу.

      – Но и артамоновский сынок из себя хоть куда. Правда, прыщеват малость, да причина тому известная, супруга быстро вылечит.

      – И нос, скажи, как у хрюшки. Тьфу, лучше как наш Филиппов – в Неву, чем с таким страшилой на одной подушке спать.

      Ермолай принимал серьезный вид:

      – Не прокидайтесь женихами, сударыня! А то ведь как говорится: «Не найдешь паренька, так и выскочишь за пенька!»

      Олимпиада возмущалась:

      – Это я-то за пенька?

      – Нет, я вообще имею в виду! – И, помолчав, с глубоким вздохом добавлял: – Вы из себя-с такой предмет вожделения представляете, что будь у меня миллион, так я его к вашим ножкам бросил бы.

      Олимпиада опять краснела:

      – Зачем такая неуместная щедрость?

      – Изволите ошибаться, Олимпиада Федоровна! Это что ни на есть самая корысть. За свой миллион я попросил бы сокровища много бóльшие…

      – Что такое? – хмурила бровки девушка.

      – Я попросил бы позволения облобызать пальчики, извините, на ваших ножках. И был бы самым счастливым на всем белом свете!

      – Ах, какой вы ветреник!

      Ермолай шептал на ухо, воровато оглядываясь по сторонам, чтобы кто не заметил его выходок, – за такие шуточки хозяин в два счета из магазина прогонит:

СКАЧАТЬ