Империя Зла. Юрий Никитин

Чтение книги онлайн.

      В тарелках остались одни кости, кое-кому приносили по второму разу, работа министра тяжелее работы грузчика, наконец подали горячий кофе, кому-то чай, только Яузов вынужденно цедил смородиновый морс. Кречет распорядился, чтобы ему подавали только полезное, раз уж не заталкиваем обратно в больницу.

      Яузов обиженно сопел, широкие ноздри подрагивали, хватая запахи крепкого кофе. В столовой народу многовато, о конкретных деталях лучше не говорить, хотя здесь телекамеры следят за каждым, и, если кто-то хоть попытается прислушаться к разговору за нашим столом, его мимику запишут, а психоаналитики подадут рапорт за тремя подписями, что именно тот человек подумал, зачем подумал и что думают сами по этому поводу.

      Краснохарев, обращаясь к Черногорову, пренебрежительно втолковывал:

      – Дума не страшна. Не страшна! Даже эти, которые все требуют чего-то… Ну, соколы которые… Радикалы выискались!.. Нет, они не соперники. Несерьезные слишком. На них никто не взглянет. Даже наша Светланочка…

      Светлана, молодая и краснощекая, как кустодиевская купчиха, нимало не огорчившись таким сомнительным комплиментом, деловито расставляла чашки, Краснохареву налила в его большую с павлином на боку. Краснохарев следил с удовольствием. А вечный оппозиционер Коломиец покачал головой:

      – Это вы напрасно. Я – радикал! И горжусь этим. Мы как раз и нравимся женщинам своим радикализмом… или, как теперь говорят, крутостью. Вот вы, Светлана, смогли бы полюбить радикала?

      У нее от удивления распахнулся хорошенький ротик:

      – Ради… простите, ради чего?

      Краснохарев поперхнулся, кофе из его павлиньей выдуло досуха, зато в казенных чашках Когана и Сказбуша прибавилось. Коган в испуге отшатнулся, а Сказбуш холодно посмотрел на главу правительства, движением бровей подозвал официанта:

      – Смените скатерть. А мне – другой кофе. В чистой чашке.

      Светлана в панике обмахивала салфеткой Когана, на рукаве костюма от Кардена расплылись коричневые пятна, Краснохарев, все еще булькая, как закипающий чайник, развел руками и, не в силах говорить от смеха, указал на сердитого Коломийца: мол, из-за этого… как его… ради… того, чем он назвался… он виноват, его бейте.

      Официант мигом вернулся с подносом, полным чашек. За столом все еще царило оживление, СКАЧАТЬ