В людях. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и вот я иду исповедоваться к нашему соседу, отцу Доримедонту Покровскому. Я считал его человеком суровым и был во многом грешен лично перед ним: разбивал камнями беседку в его саду, враждовал с его детьми, и вообще он мог напомнить мне немало разных поступков, неприятных ему. Это меня очень смущало, и, когда я стоял в бедненькой церкви, ожидая очереди исповедоваться, сердце мое билось трепетно.

      Но отец Доримедонт встретил меня добродушно ворчливым восклицанием:

      – А, сосед… Ну, вставай на колени! В чем грешен?

      Он накрыл голову мою тяжелым бархатом, я задыхался в запахе воска и ладана, говорить было трудно и не хотелось.

      – Старших слушаешься?

      – Нет.

      – Говори – грешен!

      Неожиданно для себя я выпалил:

      – Просвиры воровал.

      – Это – как же? Где? – спросил священник, подумав и не спеша.

      – У Трех Святителей, у Покрова, у Николы…

      – Ну-ну, по всем церквам! Это, брат, нехорошо, грех, – понимаешь?

      – Понимаю.

      – Говори – грешен! Несуразный. Воровал-то, чтобы есть?

      – Когда – ел, а то – проиграю деньги в бабки, а просвиру домой надо принести, я и украду…

      Отец Доримедонт начал что-то шептать, невнятно и устало, потом задал еще несколько вопросов и вдруг строго спросил:

      – Не читал ли книг подпольного издания?

      Я, конечно, не понял вопроса и переспросил:

      – Чего?

      – Запрещенных книжек не читал ли?

      – Нет, никаких…

      – Отпускаются тебе грехи твои… Встань!

      Я удивленно взглянул в лицо ему – оно казалось задумчивым и добрым. Мне было неловко, совестно: отправляя меня на исповедь, хозяева наговорили о ней страхов и ужасов, убедив каяться честно во всех прегрешениях моих.

      – Я в вашу беседку камнями кидал, – заявил я.

      Священник поднял голову и сказал:

      – И это нехорошо! Ступай…

      – И в собаку кидал…

      – Следующий! – позвал отец Доримедонт, глядя мимо меня.

      Я ушел, чувствуя себя обманутым и обиженным: так напрягался в страхе исповеди, а все вышло не страшно и даже не интересно! Интересен был только вопрос о книгах, неведомых мне; я вспомнил гимназиста, читавшего в подвале книгу женщинам, и вспомнил Хорошее Дело, – у него тоже было много черных книг, толстых, с непонятными рисунками.

      На другой день мне дали пятиалтынный и отправили меня причащаться. Пасха была поздняя, уже давно стаял снег, улицы просохли, по дорогам курилась пыль; день был солнечный, радостный.

      Около церковной ограды азартно играла в бабки большая компания мастеровых; я решил, что успею причаститься, и попросил игроков:

      – Примите меня!

      – Копейку за вход в игру, – гордо заявил СКАЧАТЬ