Остров кошмаров. Паруса и пушки. Александр Бушков

Чтение книги онлайн.

      (Я не могу отделаться от впечатления, что в глубине души Нортумберленд не верил ни в бога, ни в черта – так боятся смерти только атеисты. Если он был все же верующим – цеплялся так за жизнь оттого, что всерьез подозревал, куда попадет после смерти за все свои художества. Мне очень хочется верить, что именно туда он, сволочь, и попал…)

      Приговор уступал зверством процедуре казни за государственную измену, но все же не отличался голубиной кротостью. Нортумберленда следовало повесить (до смерти), вырвать у мертвого сердце и бросить «предателю» в лицо, а труп четвертовать. Мария приговор не утвердила, предписав простое отсечение головы.

      Казнили Нортумберленда публично, при большом стечении народа, на Тауэр-Хилл, Тауэрском холме за пределами Тауэра, обычном месте казней того времени. Уже взойдя на эшафот, Нортумберленд выкинул неожиданный финт, закричал в толпу: он ни в чем не виноват, поскольку стал жертвой неких не названных герцогом по именам «подстрекателей». А что до религии – он, Нортумберленд, всю жизнь был тайным католиком, в чем боялся признаться вслух при прежнем зверском протестантском режиме. Но теперь, перед лицом смерти, он открывает свою истинную веру и призывает всех присутствующих перейти в католичество.

      Совершенно непонятно (не только мне, но всем, кто до меня об этом писал), чего Нортумберленд рассчитывал этой выходкой добиться. Разве что высказываются предположения, что он надеялся таким путем получить помилование. Если так, просчитался. Никто и не озаботился сообщить королеве о заявлении Нортумберленда – его просто попросили без особой вежливости заткнуться и не задерживать палача…

      В общем, Нортумберленд был не более чем плагиатором – идею насчет юной королевы-марионетки он не сам придумал, а позаимствовал у бывшего друга Сомерсета. И кончил как Сомерсет. И черт с ним. За Сомерсетом при всех темных сторонках его натуры и многочисленных грехах все же числится одно доброе дело: по каким-то своим причинам он искренне стал выступать против огораживаний. И даже пробил в парламенте закон, который предписывал: все возведенные к настоящему времени изгороди снести, отнятую землю возвратить общинам – с крупным штрафом для нарушителей, чувствительным даже для богатых лордов.

      Вот только этот закон так и остался на бумаге, потому что затрагивал интересы слишком многих богатых и влиятельных людей. Никто и не подумал его выполнять, никто не был оштрафован даже на медный грош. А настоять на выполнении закона не мог даже, казалось бы, всесильный лорд-протектор, регент и дядя короля Сомерсет – против него выступила бы вся землевладельческая элита Англии, а такую схватку и Сомерсет бы не выиграл. Но он, по крайней мере, хотя бы попытался сделать что-то хорошее – а Нортумберленд в подобном никогда не был замечен. И это все о нем. Я с превеликим облегчением расстаюсь с этим прохвостом, запутавшимся в собственных СКАЧАТЬ