Сладкий хлеб мачехи. Вера Колочкова

Чтение книги онлайн.

      – Не надо так, Вадим… И вовсе я не собираюсь ничем… хлопотать…

      – И правильно. И не надо. Потому что плакать ты совершенно не умеешь. А если не умеешь, то и не берись. Женские слезы – это своего рода искусство, знаешь ли. Плакать тоже надо уметь красиво. А ты… Ты посмотри на себя – расквасилась, как сирота казанская.

      – Как умею, так и плачу! Я ж не актриса, я обыкновенная женщина…

      – Да. Ты действительно не актриса. Ты всего лишь домохозяйка. И не надо стараться копировать свою знаменитую тезку, тебе до той полячки ой как далеко!

      – Да никого я не копирую!

      – Не будь смешной, милая… Копируешь, еще как копируешь.

      – Но ты же сам! Ты же сам про это сходство только и говоришь! Ты же мне твердил всегда, что я на нее очень похожа, что тебя это ужасно заводит!

      – Ну что ж, было дело, не отрицаю… – хмыкнул Вадим, скользнув по ней оценивающим и уже совсем не досадливым взглядом. – Внешнее сходство с той актрисой у тебя определенно имеется, этого, как говорится, не отнимешь… Но, повторяю, ты совершенно зря стремишься использовать ее манеры, тебе до нее далеко! У тебя… экстерьер не тот. Сходство есть, а изюминки нет… Интересно, отчего это твоей маме вздумалось в свое время назвать тебя Барбарой? Для тех времен имя вообще экзотическое. Надо же думать про последствия, когда даешь имя ребенку…

      Он вздохнул и замолчал, будто искренне огорчился отсутствием в жене той самой изюминки, отделяющей ее от киношного образа. Бася тоже молчала, стояла, зажав нос дрожащими пальцами, пытаясь удержать рвущиеся наружу судорожные всхлипы. Нет, не удержать… Знала она за собой такой грешок – если уж скопилось внутри унижение, обязательно слезами наружу вырвется. Такое вот свойство организма. Плохое, наверное. У других унижение вызывает правильные эмоции: от взрыва ущемленного достоинства к ярости и гневу, а у некоторых и до рукоприкладства, бывает, доходит, а у нее – только слезы. И вот в чем парадокс! Ладно бы организм этими слезами от унижения очищался – так нет ведь. Все там, внутри, остается. А это – плохой признак. Потому что накопление обиды ни к чему хорошему в семейных отношениях в принципе привести не может.

      Снова громко всхлипнув, она вдохнула в себя воздух с жалким писком. Вадим, будто очнувшись, посмотрел на нее с удивленной досадой, даже головой мотнул слегка, изображая, очевидно, что-то вроде запоздалого вежливого раскаяния. Потом ласково дотронулся до ее плеча:

      – Ладно, ладно, прости. Ты права – я действительно виноват. Надо было позвонить с вечера, предупредить, что вернусь поздно.

      – Четыре утра – это поздно? По-моему, это рано. Ты вернулся рано утром, Вадим.

      – Ладно, не придирайся к словам. Скажи лучше – который час?

      – Половина… де… девятого… – снова сильно всхлипнув, тихо прошептала она.

      – Сколько?!

      – Половина девятого.

      – Как – половина девятого? Не может быть! Бася, черт тебя подери, почему СКАЧАТЬ