На все четыре стороны. Елена Арсеньева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ скоростью, словно неведомая мадам де Флао могла выскочить из-за угла и отнять драгоценную книжку. Она так разволновалась, что споткнулась на крутой лесенке, ведущей, как уже было сказано, в подземелье замка Иф, когда идешь сверху вниз, и едва удержалась на ногах.

      «Вот был бы кошмар! – подумала она, испуганно приткнувшись спиной к холодной стене. – Тут и ноги переломать недолго! Нет, теперь буду ездить только на лифте!»

      Она двинулась дальше, осторожно нашаривая ногой ступеньки, как если бы была инвалидом или беременной женщиной.

      Выйдя на улицу, Алена на мгновение задержалась около подъезда, запоминая номер дома. «11, 11, 11! А вовсе не 9а!» – твердила она самой себе. Затем отправилась к станции метро, чувствуя себя почти счастливой оттого, что никакая мадам де Флао ее уже не догонит, и словно бы впервые наконец-то осознав, что она в Париже – в Париже! – и солнце светит мягко, и опавшие с платанов листья, те самые les feuil– les d’automne, о которых так чудесно поет Ив Монтан, шелестят под ногами, и журчит фонтан на крохотной площади, и отбивает шесть раз колокол в прелестной церкви Святого Менарда, и проносится мимо на велосипеде красивый загорелый парень, посылая ей обольстительную улыбку, а мужчина постарше, но тоже очень симпатичный, сидящий за столиком бистро, играет глазами, глядя на нее поверх радикально– зеленого бокала с коктейлем «Дьявольская мята»…

      «Пациент скорее жив, – подумала Алена, отвечая на взгляды взглядами, на улыбки улыбками, на игру игрой (это так же естественно в Париже, как здороваться, извиняться и благодарить), а потом останавливаясь около лотка и покупая любимое мороженое le rhum avec le raisin (то есть ром с изюмом) в красивом вафельном виточке. – Да, пациент скорее жив, во всяком случае, сегодня. Ну, спасибо и на том!»

      И она пошла дальше давно забытой танцующей походкой, ощущая локтем край томика, лежащего в сумке, но даже не представляя, что уносит с собой.

      Из воспоминаний Зои Колчинской

      Прежде чем сесть, наконец, за стол и написать книгу моих mémoires, как это торжественно называет мой сын, который, собственно, и подвигнул меня к сему обременительному занятию, я попыталась понять, зачем это делаю. Сын говорит: просто ради самих воспоминаний, ради того, чтобы мои потомки (очень трогательно обнаружить такую заботу о будущих поколениях у четырнадцатилетнего мальчика!) знали, как жила их l’aïeule, прародительница (стало быть, я!) в то страшное время и среди тех страшных событий, которые потрясли мир и уничтожили великую Россию. Но я все отказывалась последовать его совету. И без меня найдется немало желающих запечатлеть «для потомства» свое восприятие ужасных дней и лет революции. Когда-нибудь это будет так же мало интересовать будущие поколения, как расцвет и распад Римской империи. То есть существуют, конечно, и, наверное, будут существовать какие-то историки, которые живут более во времена минувшие, чем в собственном настоящем, но кто читает их труды, кого они волнуют? А большинство народу норовит жить в рафинированной чистоте дня нынешнего, брезгливо СКАЧАТЬ