Темные игры – 3 (сборник). Виктор Точинов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ек умереть… Без спичек, те давно закончились, а последнюю зажигалку берегли как зеницу ока. Вернее, не последнюю, но про вторую Наташа никому не сказала.

      Она затаила дыхание. Так говорят образно, на деле же она дышала тихо, но глубоко и ровно. Если закашляет, а в последнее время кашель донимал все чаще, – облегчит парням задачу. Сделает за них нелегкий выбор. Они пока сомневались: кого? Обсуждали за и против.

      – Милку, – сказал Леха. – она теперь бесхозная как бы. Не жалко.

      – А ты знаешь, кто у нее папа? – спросил Епифан.

      Епифан – не кличка. Имя, дебильное, как из сериала про старину, про гусаров и девиц в кринолинах. Но даже в исторических сериалах Епифанами зовут не гусаров. И уж тем более не девиц, а всяких чмошников. Дворников, или кучеров, или другую прислугу. И под землей это имя тоже носит полный чмошник. Хотя когда-то казался почти нормальным, имя не в счет.

      Наташа поняла, что отвлеклась, что совсем не хочет думать о том, что слушает. И слушать тоже не хочет. А слушать надо, и очень внимательно. Потому что выбрать могут ее.

      Леха не знал, кто у Милки папа. Хотя по Лехиным словам выходило, что знакомство он с папой водил, и близкое.

      – Я ее папу в жопу драл, догоняешь? Хоть он прокурор, хоть мент, хоть хер собачий. Мне насрать. Я должен отсюда свалить. И свалю, догоняешь? И бабу свою схавать не дам. Или ты свою предлагаешь?

      – Ну-у… – прогнусил чмошник.

      Наверное, если бы Наташа ему все-таки дала, он бы сейчас вел себя иначе. Хотя не факт. Такой уж чмошник. Епифаном нормального парня не назовут. Нет, не так… С именем Епифан парень нормальным не вырастет.

      Если бы… Но она не дала. Здесь тем более не даст. Ей хотелось другого – вцепиться ему в рожу. Почувствовать, как расползается под ногтями кожа. Как лопаются под пальцами глаза.

      Будь Епифан один – так бы и сделала. Напрыгнула бы кошкой из темноты и выдавила бы глаза. За его «ну-у…». И силы бы нашлись, так разозлилась.

      Но их двое. Они убьют ее и разделают Лехиным ножом. Потом скажут девчонкам, что сходили на охоту. Ну вот как-то исхитрились, без фонаря и без приманок. Они уже успели обсудить, что будут говорить, – не зная, что одна из девушек притаилась рядом, во мраке.

      Наврут, а потом станут вчетвером есть принесенное «с охоты» мясо. Едва обжаренное, полусырое, топлива мало. И Милка со Светкой не будут смотреть в свете костерка в глаза друг другу. И не будут вслух удивляться, с чего бы здешние крысы, пусть и необычайно крупные, совсем уж разрослись и стали такими мясистыми.

      А если в жаркое попадет то, чего у крыс не бывает – женский сосок, например, – Светка (или Милка) сделает вид, что не заметила. И постарается прожевать побыстрее.

      Картина ужина стояла перед мысленным взором яркая. Ужина, где она будет пассивным участником, хоть и главным… Главным и единственным блюдом.

      Все казалось таким зримым, что хотелось вскочить и убежать в темноту.

      Она осталась. Могли выбрать не ее.

      Наташе не исполнилось двадцати… Раньше побаивалась этой даты: сменится первая цифра в двузначном числе, обозначающем возраст, – и вторые цифры замелькают, как в последнем окошечке электросчетчика, – не заметишь, как тридцатник подкатит, а там и старость не за горами.

      Ей, дуре, хотелось: хоть бы этот юбилей никогда не наступил… Видать, кто-то наверху, – не на поверхности, совсем наверху, – услышал. И поиздевался, исполнив желание.

      Теперь она мечтает дожить до неприятной круглой даты. Но тот, кто наверху, не слышит.

      В общем, она согласна зажмуриться, если в ее порции окажется что-то, для крыс не характерное. Она хочет жить и не станет спрашивать, куда подевалась Мила или Света. Подевалась и подевалась, крысы сожрали, с любым случиться может.

      Однако Светке ничего не грозит… Леха ее парень, и парень с понятиями, – говорил, словно гвозди заколачивал: свою телку ему жрать западло. Точка. Не обсуждается. И Епифанову телку не стоит.

      Иное дело бесхозная Мила.

      Лично он, Леха, ничего против нее не имеет. Но у нее, у Милки, судьба такая. Не повезло ей. Карта так легла, для нее неудачно. Может, Милка и сама бы доперла, если б не ошизела с голодухи, что кто-то должен собой пожертвовать, чтоб других спасти. А кроме нее, Милки, получается, что и некому.

      Такая вот была у Лехи позиция.

      Излагать он умел убедительно. Мог убедить хоть словами, хоть руками, хоть ногами. Мог и ножом.

      Наташу убедил влет: все логично и здраво, кто-то должен спасти других, и кроме Милки некому. Не придумать другого варианта, как голову ни ломай.

      Но недоделанный чмошник Епифан не соглашался. Он, в отличие от Лехи, с Милкиным родителем знакомство свел не СКАЧАТЬ