Забытый рубеж. Владимир Голубев

Чтение книги онлайн.

      Они поужинали, отхлебнув рюмку горькой из поллитровки, загодя припасённой для зимних праздников. А в пять часов утра, с первыми петухами, вся деревня от мала до велика вышла провожать своих мужиков. Кто-то молчал, кто-то плакал. Детишки с сонными глазами вытягивали шеи, глядя на отцов и старших братьев. В последний раз обнявшись с родными, толпа рекрутов с вещмешками и самодельными чемоданами пешком двинулась в сторону Волохова.

      Мобилизованных в столицу на строительство оборонительных укреплений доставили в вагонах до станции «Можайск» Московской железной дороги, а дальше разношёрстная колонна студентов, преподавателей, примкнувших к ним колхозников из-под Наро-Фоминска двинулась пешком. На выделенных районным исполкомом подводах везли вещи. В городе ещё пахло мирным базаром и сеном, курами и дымком от самоваров – вечным спутником пахучего чая, но здесь, среди полей и тёмных лесов, всякий дух цивилизации испарялся, словно и не обитал тут человек с давних пор, лишь изредка меняя язык да веру.

      Денёк выдался пасмурный – так себе. Такая непогода ежегодно выдаётся в Центральной России в самом конце июля, либо в начале августа, когда после духоты и нестерпимого для коренных северян зноя макушки лета, пекло рассыпается, будто от сглаза лесной ведуньи, словно огненное колесо непривычного жара наскочило на невидимую преграду. Но старожилы с прогретой солнцем завалинки подскажут, что именно в такие деньки полярные ветры без всякого спроса врываются на континент. Оттого было пасмурно, иногда шёл мелкий моросящий дождь, или в лицо дул встречный ветер. Люди шли молча, опустив головы. Поначалу весельчаки принимались звонкими голосами распевать какие-то бравурные песни, даже пару раз запевалы затягивали:

      Но жизнерадостного задора штатных запевал в колонне как-то, пусть и малодушно, но всё же не поддержали, и теперь лишь время от времени то тут, то там изредка раздавалась громкая болтовня или смех учащихся, но и он вскоре сам собою умолкал, и вновь в ушах звучала тяжёлая поступь тысяч людей. Но все понимали, чуяли собственной печёнкой, что стержневой вопрос последних дней расплескался повсюду блеклым осенним туманом да навязчиво звучал в устах, распознавался в хмурых бровях и в истомлённых глазах. Даже порой чудилось, будто вся неизъяснимая человеческая сущность, сотворённая бездушной природой, то ли неведомым Богом, проклинаемым советской властью, и отрицаемым бесчеловечной эволюцией, а то ли той самой новой троицей в лице Карла Маркса, Владимира Ленина и Иосифа Сталина, так восхваляемой учёными и политиками, безмолвно вопрошала перед чёрными очами грядущей неизбежности: «Доколе будем отступать? Сдадут ли Москву?»

      Но вырывались из уст СКАЧАТЬ