Мать. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Что вот я… – тихо начал хохол.

      – Зачем? – прервал его Павел.

      Мать услышала, что хохол остановился, и почувствовала, что он усмехается.

      – Да я, видишь, полагаю, что если любишь девушку, то надо же ей сказать об этом, иначе не будет никакого толка!

      Павел громко захлопнул книгу. Был слышен его вопрос:

      – А какого толка ты ждешь?

      Оба долго молчали.

      – Ну? – спросил хохол.

      – Надо, Андрей, ясно представлять себе, чего хочешь, – заговорил Павел медленно. – Положим, и она тебя любит, – я этого не думаю, – но, положим, так! И вы – поженитесь. Интересный брак – интеллигентка и рабочий! Родятся дети, работать тебе надо будет одному… и – много. Жизнь ваша станет жизнью из-за куска хлеба, для детей, для квартиры; для дела – вас больше нет. Обоих нет!

      Стало тихо. Потом Павел заговорил как будто мягче:

      – Ты лучше брось все это, Андрей. И не смущай ее…

      Тихо. Отчетливо стучит маятник часов, мерно отсекая секунды.

      Хохол сказал:

      – Половина сердца – любит, половина ненавидит, разве ж это сердце, а?

      Зашелестели страницы книги – должно быть, Павел снова начал читать. Мать лежала, закрыв глаза, и боялась пошевелиться. Ей было до слез жаль хохла, но еще более – сына. Она думала о нем: «Милый ты мой…»

      Вдруг хохол спросил:

      – Так – молчать?

      – Это – честнее, – тихо сказал Павел.

      – По этой дороге и пойдем! – сказал хохол. И через несколько секунд продолжал грустно и тихо:

      – Трудно тебе будет, Паша, когда ты сам вот так…

      – Мне уже трудно…

      О стены дома шаркал ветер. Четко считал уходящее время маятник часов.

      – Над этим – не посмеешься! – медленно проговорил хохол.

      Мать ткнулась лицом в подушку и беззвучно заплакала. Наутро Андрей показался матери ниже ростом и еще милее. А сын, как всегда, худ, прям и молчалив. Раньше мать называла хохла Андрей Онисимович, а сегодня, не замечая, сказала ему:

      – Вам, Андрюша, сапоги-то починить надо бы, – так вы ноги простудите!

      – А я в получку новые куплю! – ответил он, засмеялся и вдруг, положив ей на плечо свою длинную руку, спросил: – А может, вы и есть родная моя мать? Только вам не хочется в том признаться людям, как я очень некрасивый, а?

      Она молча похлопала его по руке. Ей хотелось сказать ему много ласковых слов, но сердце ее было стиснуто жалостью, и слова не шли с языка.

      IX

      В слободке говорили о социалистах, которые разбрасывают написанные синими чернилами листки. В этих листках зло писали о порядках на фабрике, о стачках рабочих в Петербурге и в южной России, рабочие призывались к объединению и борьбе за свои интересы.

      Пожилые люди, имевшие на фабрике хороший заработок, ругались:

      – Смутьяны! За такие дела надо морду бить!

      И носили листки в контору. Молодежь читала прокламации с увлечением:

СКАЧАТЬ