Ядро и Окрестность. Владимир Масленников

Чтение книги онлайн.

      Большое полотно занимала дверная коробка. В ее раме стоял мужчина затылком к зрителю. Он только что энергичным движением распахнул дверь. Неизвестно, что увидел: комнату, зал или за порогом открывался неведомый ему мир, но вся энергия шага, вместо того чтобы пролиться вперед, застыла в черте коробки.

      – Не знаю, чем вызвана остановка, – сказал Максим, – нам не дано лицо.

      – Зачем оно вам?

      – Понять причину. Живопись – не музыка, помещена в застывшее время. Движет его зритель, как к началу, так и к концу, чтобы все воображаемые мгновения сложились в длящееся действие. Если колонна падает, мы видим ее или, по крайней мере, знаем стоящей на своем основании, а вслед за тем и рухнувшей.

      – А лицо? – напомнила Эльза.

      – Всякое лицо легко откладывать назад в прошлое и мыслить вперед, то есть догадываться, почему этот человек открыл свою дверь, но не пошел дальше, а замер на пороге.

      – Вы сказали «свою». Так ли это? Я сама часто оказывалась между тем, что прошло и предстоит, как в раме двери. Переход каждый раз обрывался, не давая ничего.

      – И перемены, переходы – закон которых мне не ясен, и много ль карт моей колоды еще покоится в запасе.

      – Откуда это?

      – Не помню, – сказал Максим. – Я думаю, колода растет, когда попытки не ослабевают. Если ничего не делать, то все ваши карты – пустышки. За дверью всегда начало. Придется есть мякину вместо хлеба даже в такой благополучной стране, как Германия. У вас есть сын.

      Голова Эльзы подалась вперед. Движение было чисто женским, мелким и выразительным в такт ее чувствам. Максим где-то читал, что птицы не могут совершать головой плавные повороты. Так устроены их нервные пути. Люди могут. Еще он заметил, женщины часто выражают свое состояние гибкой работой шеи. Мужчины любят подавать знаки души руками.

      – С переездом вы разменяете свою жизнь на его.

      Она стояла некоторое время не шевелясь, обращаясь к смыслу сказанного.

      – Что ж это нелегко. Значит, так и есть. Лучше разменять на новом месте, чем здесь.

      – Разве легкое всегда обманчиво?

      – Почти всегда. Все легкое и приятное. Эмигранты, приехавшие сюда двести лет назад, были счастливы, – добавила она. – Где их потомки?

      – У каждого своя судьба. Смешались, высланы на восток, стали русскими.

      – Наклонная плоскость, – хмуро сказала Эльза.

      Максим возвращался в Москву. Он сидел на боковом месте, уставясь в окно. Мелькали платформы, станции, перелески. К нему за столик подсел молодой человек, каких много.

      – Из отпуска? – спросил Максим.

      – Нет, ездил по делу.

      – И что же? – Он думал о своем, взвешивая увиденное.

      – Дело – когда его стороны сходятся в угол, – ответил сосед.

      – Вопрос в СКАЧАТЬ